Штрафбат магического мира
Шрифт:
Ладар опустил руку на грудь и нащупал небольшую ракушку на простом тёмном шнурке. Вспомнив вкрадчивый голос мага-обвинителя, улыбнулся.
Судья, встав из-за стола, удалился в особые двери, полковник, представлявший защиту, торопливо двинулся по проходу, обсуждая что-то с двумя лейтенантами в поношенной форме, конвоиры двинулись к скамье подсудимых, когда туда же небрежно подошел маг, столь старательно требующий эшафот для обычного новобранца.
— Молодой человек, поскольку в будущем мы вряд ли увидимся, позвольте полюбопытствовать:
— Нет. — Ладар ответил быстро, не давая себе возможности подумать. Все мысли — потом!
— Жаль. — Маг выглядел разочарованным. — Вам он всё равно без надобности, остаток своих дней вы проведёте в увлекательной должности пушечного мяса. А найдись амулет — я мог бы поспособствовать, похлопотать за вас. И в штрафной роте есть тёплые места.
— Благодарю, но там я задерживаться не намерен.
Маг удивлённо прищурился:
— Вот как? Надеетесь взломать эмблему штрафной роты? Это не под силу и архимагу! Хотя я был бы не против, давно пора льеру Датиму указать на его место, чтобы не ручался за всяких воришек.
— Вот на это я не стал бы надеяться. — Ладар был серьёзен. — У меня другие планы.
Маг промолчал, однако слова запомнил — это стало понятно тут же, во дворе, где двое сержантов, сняв с обвиняемого рубаху, приготовили его к изменению войсковой эмблемы. Ладар не сопротивлялся. Обвиснув на руках крепышей, он отрешился от всего, внимательно наблюдая за магическими изменениями, вносимыми в его тело. Первое правило удачного взломщика — чтобы понять структуру действия охранных чар, нужно проследить за их наложением.
Сеть чужой магии чуть подрагивала, когда вносили изменения — полк, рота, отряд. Но внезапно в ней возникли новые ветви, обвивающие жизненные токи, превращающие человека в безвольную куклу. Рикс торопливо открыл глаза:
— В связи с особыми, опасными способностями рядового наложите на него ещё запрет использования магии, запрет самостоятельных действий, безусловный запрет неподчинения приказу! Это решение совета магов!
Ладар с ужасом смотрел, как свиваются жгуты чужой магии вокруг тонких линий его разума.
— Правильное решение! Но только не забудьте внести «Действия во благо короны». Или вы хотите оспорить? — Оба мага — прокурор и полковой трудяга, корпящие над плечом новобранца, замерли. Около них, улыбаясь, стояли полковник — и молодой парень, исполнявший роль судьи. И солнце играло на его петлицах, где в круге навек переплелись три розы.
— Нет конечно, сир! — Маг отступил, разводя руками, и полковник торопливо вышел вперёд.
— Значит, так. Запрет использования магии, если это идёт во зло короне, и возможность черпать дополнительную мощь, если во благо. Запрет самостоятельных действий — на тех же условиях. Безусловный запрет неподчинения приказу короля — его истинному смыслу. Выполняйте!
Ладар вновь скользнул в транс, чтобы увидеть, как расплетаются сковывающие его
— Упорен, сир.
— Вижу. Что ж, ваш выбор и ваш риск, полковник. Поглядим, чего стоит этот мальчик. Время покажет.
Ладара шатало. Тёмный шнурок выпал из ворота рубахи, и небольшая ракушка, окаймленная чёрным, заблестела на солнце. Раскрытые створки и вставленная внутрь крохотная жемчужина придавали ей вид прищуренного глаза, но Ладар не волновался. Он не видел за подарком учителя магических свойств, свойственных амулетам, зато твердо знал — никто, никогда, даже во время самого тщательного обыска, не мог увидеть этой безделушки…
— Эй, деревня! Проснись! — Рябой солдат, ухмыляясь, толкнул его в бок, заставив вынырнуть из омута воспоминаний и судорожно схватиться за край телеги. — Сколько назначили?
— Чего назначили? — Ладар недоумевающе осматривал улыбающиеся лица.
— Сколько в штрафбате служить, говорю, деревня! Фролу — вон сидит, меньше всех, всего две недели. А так кому месяц, кому — два. А мне — полгода, я, получается, самый отъявленный нарушитель. — Рябой скорчил гримасу, долженствующую изобразить страшного, опасного для своих и чужих громилу и продолжил: — Ну а тебе, небось, дня три?
— Угу. Почти. Слушай, иди, трави свои байки дальше, не мешай людям отдыхать.
Ладар отвернулся, однако заводила не собирался заканчивать разговор. Торопливо взбираясь на место вожака, он не должен был позволять так говорить с собой. Внутренне сжавшись, Ладар ждал: едва чужая рука нависла над плечом — резко схватил и вывернул не ожидающие этого пальцы. Рябой завизжал тонко и пронзительно, по-бабьи и плюхнулся на дощатый пол фургона. Побаюкав начавший распухать сустав, он потянулся за мечом и замер, обнаружив у лица чёрный как сажа, бархатный клинок.
— У меня нет срока. Я в штрафбате до конца дней. Не знаю, много их будет или мало, но портить оставшееся мне время общением с тобой я не намерен. Сгинь.
Клинок исчез в заплечных ножнах, и Рикс, повернувшись на бок, действительно прикемарил, наслаждаясь наступившей тишиной.
Действительность любит преподносить сюрпризы. Едва человек смиряется с происходящим, внутренне полагая, что ему известно его будущее, как появляется новая деталь, переворачивающая всё с ног на голову. Штрафбат, который казался новобранцам старой, закопченной казармой, увитой несколькими рядами колючей проволоки, на проверку оказался полем. Ровным, гладким, полным травы и цветов — в тех местах, где не чернели пятна от феерболов, огненных дождей и прочих магических штук. Правда, таких мест было немного, так как поле это находилось за линией фронта, аккурат между двумя рядами враждующих армий.