«Штрафники» СС. Зондеркоманда «Дирлевангер»
Шрифт:
В деревне Губа, как я сейчас вспомнил, мы никого не расстреливали, и я ранее эту деревню путал с деревней Хатынь. В самом же деле нами чинилось зверство в деревне Хатынь […]
г. Минск. 13 июня 1961 г.
[…] Вопрос. Вам предъявляются показания свидетелей Лиса Петра Григорьевича и Каминского Иосифа Иосифовича от 31 января с.г. об обстоятельствах расстрела карателями советских граждан на шоссе Логойск — Плещеницы и в деревне Хатынь Плещеницкого района Минской области. Вы принимали участие в этой карательной операции?
Ответ. Показания свидетелей Лиса Петра и Каминского Иосифа мною прочитаны лично. Раньше, в январе сего года, я на допросе показывал, что участвовал в проческе леса вдоль
Ознакомившись сейчас с показаниями свидетелей, я точно вспомнил, что действительно, примерно в конце марта 1943 года я был на этой карательной операции и лично из своей винтовки вместе с другими карателями расстреливал мирное население на шоссе. Насколько помню, я стрелял в этих людей один раз, а не дважды, как показывает свидетель. Это было за деревней Губа в сторону Плещениц. Где были задержаны указанные люди, имелись ли при них топоры и пилы, не помню. Я только помню, что нами было расстреляно 10–15 человек. Вместе со мною из взвода Мельниченко в мирное население на шоссе стреляли Терещук, Голтвяник, Гудков, Мохнач, Сотник, Сурков, других не помню, и немцы. Как дальше происходила эта карательная операция и участвовал ли я в уничтожении мирного населения в дер. Хатынь, не помню.
Вопрос. Вам оглашается выдержка из показаний обвиняемого Граборовского Феодосия Филипповича от 20 мая с.г. о том, что вы в эту же карательную операцию участвовали также в уничтожении советских граждан в дер. Хатынь. Вы подтверждаете эти показания Граборовского?
Ответ. Показания Граборовского мне оглашены, и я подтверждаю их. На эту операцию мы действительно выехали в срочном порядке, в связи с тем, что на шоссе Логойск — Плещеницы партизанами были обстреляны немцы какой-то другой немецкой части. Однако, насколько я помню, в этой операции подразделение белорусов Барчика не участвовало. Часть мирных граждан нами на шоссе была расстреляна, эти люди, как вспомнил, действительно были с топорами, а часть какие-то другие каратели погнали в сторону Плещениц.
После этого прочесывали лес и около какой-то деревни вели непродолжительный бой против советских партизан. Был ли этот бой около дер. Хатынь или другой деревни, не знаю.
После боя с партизанами мирное население нами в деревне было уничтожено, возможно, это было, как показывает Граборовский, в дер. Хатынь, но я название деревни не помню. Не помню я также, при каких обстоятельствах было уничтожено мирное население этой деревни, и в чем конкретно заключалось мое участие в этом злодеянии. Граборовский правильно показывает, что в этой карательной операции участвовали вместе со мною Сахно, Юрченко, Сурков, Шинкевич, Ялынский, Садон, Зайвий, Уманец, Пугачев, Стопченко, Майданов, Багрий, гудков, Радковский, Кириенко, Мохнач, Примак. Кроме этих лиц, я помню, в этой же операции участвовали и Шаповалов, Романенко, Иванов, Майданюк, Слынько, Граборовский, Терещенко, Рожков, Долоко, Хлань, Макеев, Евчик, Бакута, Годинов, Голтвяник, Терещук Что касается Мироненкова, был ли он на этой операции, не помню […]
г. Минск. 12 августа 1961 г.
[…] В том же марте 1943 года я в составе батальона из Логойска выехал в сторону Плещениц. Как помню, на шоссе была задержана нами группа граждан, в которых я вместе с другими карателями гудковым, Терещуком, Голтвяником, Сурковым, других не помню, открыл стрельбу из винтовки. В результате этого нами было расстреляно около 20 человек. Что было с теми гражданами, которые остались в живых, не помню. Это происходило в районе деревни губа, расположенной у шоссе. После этого мы с шоссе свернули вправо и прибыли в дер. Хатынь. В этой деревне я сгонял мирных граждан к месту сбора, а затем грабил имущество граждан и поджигал дома. Согнанных граждан другие каратели в сарае расстреляли и сожгли. Какое количество граждан уничтожено в этой деревне и фамилии людей, которые упоминаются в постановлении, я не знаю […]
г. Минск. 16 июня 1961 г.
[…] Вопрос. На
Ответ. Показания обвиняемого Пугачева Ивана от 13 июня 1961 года мне зачитаны и понятны.
Пугачев Иван служил со мною в одном отделении взвода Мельниченко. Вместе с ним я действительно неоднократно выезжал на операции против партизан и мирных жителей по шоссе на Плещеницы, и я не могу отрицать, что не выезжал с ним на операцию, во время которой были расстреляны на шоссе Плещеницы — Логойск жители деревни Козыри, работавшие на вырубке леса. Пугачев показал, что на эту операцию я ехал с ним на одной автомашине. Это вполне могло быть. Но я все же не припоминаю, чтобы участвовал или был очевидцем расстрела граждан на шоссе Логойск — Плещеницы, и не могу пояснить, где я был и что делал в то время.
В связи с показаниями Пугачева о расправе над жителями деревни Хатынь, возле которой, как показал Пугачев, находилась насыпь узкоколейной железной дороги, я припомнил, что действительно во время одного из выездов в Плещеницкий район весной 1943 года, производя проческу леса, мы проходили по какой-то насыпи (похожа на железнодорожную) возле деревни, там у нас произошла перестрелка с партизанами, которые затем отошли в глубь леса. После этого каратели взвода Мельниченко, в том числе и я лично, а также немцы оцепили деревню, затем вошли в нее. В деревне, судя по показаниям Пугачева, это и была деревня Хатынь, я и другие каратели согнали всех оставшихся в домах жителей к большому сараю и расстреляли. Вернее жителей, в том числе малолетних детей, женщин и стариков, гнали к сараю, затем загоняли в сарай и, когда согнали всех в него, всем находившимся в то время возле сарая карателям взвода Мельниченко и немцам была дана команда стрелять по сараю. При первых же выстрелах, поскольку некоторые каратели специально стреляли зажигательными пулями, сарай с жителями загорелся. В сарае обреченные на смерть люди подняли ужасный плач и крик, некоторые пытались выбежать из сарая через открытую дверь, но каратели продолжали стрельбу и всех, кто выбегал из сарая, тут же убивали. Мне запомнилось, что еще вначале этой страшной расправы над жителями, когда начал гореть сарай с жителями, из него выбежал горящий человек, кажется, женщина (одежда на ней горела, и трудно было узнать, то женщина или мужчина). Этот живой факел отбежал немного от сарая, но был сражен автоматной очередью.
Я лично также находился возле сарая и вместе с другими карателями: Нэпопом, Мохначом, Рогико, Граборовским, Долоко, Слынько, Майданюком, которые стояли вблизи меня, стрелял по сараю, в котором заживо горели жители деревни. Сколько всего нами тогда было расстреляно жителей, затрудняюсь сказать. Пугачев показал, что во время расстрела жителей в сарае он и Сахно, не желая участвовать в расправе, ушли за сарай, якобы в оцепление. Здесь Пугачев говорит неправду. Он и Сахно, которые действительно были со мною в деревне, никак не могли находиться за сараем, по которому я и другие каратели, немцы стреляли из винтовок, автоматов и пулеметов. Если бы они находились за сараем, они были бы убиты. Как раз для того, чтобы избежать случайных жертв со стороны карателей, всех карателей, которые находились в оцеплении сарая, собрали на одну сторону и приказали стрелять. Я лично поэтому и принял участие в этом зверском расстреле людей. Вначале я стоял в оцеплении сарая, а когда пригнали последних жителей, было приказано перейти на одну сторону и стрелять.
Как я уже показал выше, Пугачев и Сахно находились в этой деревне. Пугачев, кажется, был вооружен пулеметом в то время. Но стреляли ли он и Сахно по сараю, сейчас не помню. Возле сарая были многие каратели, которые, как и я, стреляли, но всех их я не мог запомнить. Часть карателей находилась в деревне, грабила имущество, поджигала дома. Некоторые, возможно, были и в оцеплении деревни с целью предотвращения нападения партизан, но не за сараем, где никакого оцепления не было.
В операции, во время которой была произведена эта зверская расправа, кроме названных мною выше, участвовали также: Радковский, Уманец, Зайвий, Стопченко, Слынько. Других не помню.