Штрафники
Шрифт:
И это, заметим, при том, что разгром римского ХИАСа в октябре 1989 года - давно совершившийся факт. У русских евреев, у которых нет родственников на Западе, отнята одна из капитальнейших свобод человека свобода выбора: путь во все другие страны, кроме Израиля, для них закрыт, как и было замыслено мудрецами на брюссельском Конгрессе 1976 года. Никто этого не отрицает. Но публично говорить об этом? Выносить сор из избы? "Не нужна нам твоя правда!"
Все это так, тем не менее вряд ли к числу таких правдолюбов можно отнести, скажем, всех безответных российских работяг, "простых людей", которые удивляли нас своим слепым простодушием и покорностью, печатая в советских газетах отклики
Выведем за скобки полухитрованов, вроде незабвенного Клима Петровича Коломейцева, блистательно изображенного Галичем. Сейчас меня интересуют те из "простых людей", кто свято верил, что так и надо. Что они творят благородное патриотическое дело.
Теперь уже ясно, что это и есть самая тяжелая форма болезни, о которой писал Корней Чуковский и сущность которой одной фразой определил философ и публицист Лен Карпинский, бывший главный редактор "Московских новостей". Его предсмертная статья называется "В плену у самодурства". Она начинается так: "У сторонников ракетно-бомбового решения чеченской головоломки на все один резон: государство ("интересы государства", "воля государства", "защита государства"...).
Но вопреки стойкому предрассудку россиян, будто совокупное начальство и есть отечество (выделено мною.
– Г. С. государство отнюдь не тождественно обществу..." ("Московские новости", 1-15 января 1995).
В одной этой мудрой, глубокой, на мой взгляд, всеобъемлющей фразе, и даже не во всей фразе, а в ее придаточном предложении - точный диагноз втемяшенного советской властью идиотского предрассудка, с которым живут в свободном мире многие бывшие советские люди.
Потому, в частности, любая критика в адрес того или иного израильского бюрократа или даже законов, доставшихся стране по наследству от Оттоманской империи, не говоря уж об известных именах, вызывает мгновенный и бездумный отпор: "Он ругает Израиль! Он позволяет себе..." и пр.
Мы живем с советским мусором в голове, чувствуя себя при этом очень комфортно. Порой едва ли не борцами за справедливость...
Я не намерен вступать в полемику ни с дальними, ни с близкими активными "патриотами", пытающимися воссоздать в своих странах атмосферу духовного насилия. Их злоба - признак слабости, закомплексованности, нравственного и интеллектуального бессилия. Что гневаться на людей, и без того сжигаемых собственной агрессивностью. Я взялся за перо совсем с иной целью: на конкретных примерах показать, что в нашем интеллигентном русско-еврейском обществе реанимируются давно ушедшие, исторические, казалось бы, методы заушательства, лживого политического доноса, организованной травли...
Как видим, гениальным человеком был мой учитель Константин Георгиевич Паустовский, одним словом сумевший охарактеризовать огромный пласт "высоких" политических игр, психологии низости, человеческой амбициозности, хитрованства, доверчивой глупости, фанфаронства: ВИЗГУНЫ.
Нью-Йорк, "Новое русское слово", 27.10.1995 г.
ИЗРАИЛЬСКИЙ ВЛАСТИТЕЛЬ. ОТМЩЕНИЕ ЗА БЕСЧЕЛОВЕЧНОСТЬ.
Быль.
Пуля израильского солдата и студента религиозного университета Игаля Амира, сразившая Ицхака Рабина, покончила с эпохой замалчивания глубоких противоречий в израильском обществе. Наступило время серьезного анализа.
Перелистаем документы, рассмотрим некоторые из последовательно повторяющихся разрушительных для страны событий. Несколько документов об этом приведены мною в приложениях к романам "Прорыв" и "Бегство", завершившим трилогию "Ветка Палестины". Но кто из читателей заглядывает в приложения?
Но вначале об активных противниках мирного процесса, которые, хотя и не оправдывают убийство, совершенное руками религиозного ортодокса, пытаются очернить жертву (НРС, 12.1.96). "Биография Рабина такова, что мы не имеем права представлять его личностью безупречной", - сообщает автор НРС В. Димов.
Те же самые примеры, почти слово в слово (уничтожение Рабином корабля "Альталена" с оружием для Бегина, "левая диктатура") приводил в интервью канадскому CBS раввин Мордехай Фридман, представленный телеведущим как глава совета американских раввинов ("...board of Rabbay"). Раввин не скрывал своей ненависти к Рабину, протянувшему руку Арафату, что вызвало даже некоторое смятение канадского телеведущего, не привыкшего к проклятьям в дни похорон.
Как известно, публичное "изничтожение" политики Рабина и Переса "Мир в обмен на территории" было осуществлено еще до выстрела Игаля Амира группой американских раввинов-ортодоксов, за что Ицхак Рабин публично обозвал их "аятоллами".
Нашла коса на камень. Статья в НРС г-на Димова, протестующая, в частности, против "подавления свободы слова в Израиле", как видим, была отзвуком этого противостояния.
Что такое преследование за инакомыслие, диссидентство, я хорошо знаю по советскому бытию. Испытал на себе. В Израиле все годы можно было говорить и кричать что угодно. Это считалось актом если и неблагонамеренным, то вполне законным.
Много месяцев подряд Иерусалим был оклеен портретами Рабина в арабской куфие. Длинные, на всех заборах, точно размотанная кинолента, афиши-фотографии открыто глумились над премьер-министром, представляя и его, и политику страны как враждебную еврейскому народу, проарабскую. Старый город и иерусалимский рынок демонстративно вывешивали портреты Меира Кахане, когда того изгоняли из Кнессета или печатно шельмовали.
Рабина проклинали долго и организованно. По свидетельству Леи Рабин, вдовы Ицхака Рабина, каждую пятницу, когда они с мужем возвращались с работы, их встречала у дома толпа, проклинавшая и самого Ицхака Рабина, и его "проарабскую политику". Полицейские у дома премьер-министра относились к этому, как к привычному "шоу"... Следили лишь за тем, чтобы штатные крикуны не мешали премьеру спокойно проследовать от машины к дверям...
Подобных "шоу" за последние два года я нагляделся достаточно, радуясь безграничной терпимости и терзаясь, не близка ли она, эта терпимость, к наплевательству?
Словом, отбросим оговор противниками мирного пути, вернемся к опубликованным документам, выразившим нравственную атмосферу времени, которая и способствовала в конце концов известным событиям...
В фундаментальном исследовании доктора Давида Кранцлера, руководителя нью-йоркского архива Холокоста, впервые воспроизведено в печати письмо к рабби Вейсмендлу, главному раввину Словакии. Письмо написано Натаном Швальбом, который, находясь во время второй мировой войны в Швейцарии, осуществлял связь между Еврейским агентством в Палестине и рабби Вейсмендлом. Письмо написано в 1942 году как шифровка: на иврите, латинскими буквами. Рабби оказался в немецкой оккупации... вместе со всей Словакией. Он сообщил, что у него есть возможность спасти двадцать пять тысяч евреев, застрявших в оккупированной стране. Их можно выкупить. И получил официальный ответ: "СПАСАТЬ НЕ БУДЕМ". Мотивы таковы: если мы не принесем жертвы, какое у нас право создать после войны свое государство? "ТОЛЬКО КРОВЬ ОБЕСПЕЧИТ НАМ ЗЕМЛЮ..."