Штрих-кот

Верт Алексей

«Свечи», – неожиданно понял я. Остальные пришли к тому же выводу, хотя никто так его и не озвучил. Достаточно было того, что стало ясно – наши опасения сбываются, в башне действительно собираются провести ритуал. А иначе зачем зажигать свечи там, где полно электричества?

Подкрадываясь к входу, мы одновременно с этим тщательно готовились к столкновению с противником. Максим поглаживал кончиками пальцев рукоять ножа. Вареники то и дело переглядывались между собой, а руки их вспыхивали синим пламенем – именно не светом, а

словно всполохами огня, похожего на мультяшный, но куда опасней. Меня же грыз червячок сомнений относительно «штуки» и того, как она в действительности сработает. Прозвучавшая недавно сирена лишний раз подчеркивала, что времени проверять не осталось, и это заставляло нервничать еще сильней.

И вот, когда мы наконец-то оказались у входа, громко прозвучал почти слитный общий вздох, а затем Максим осторожно отворил дверь, которая оказалась не заперта.

Несколько шагов по темному коридору, который вел к залу в центре башни, растянулись, казалось, на многие часы, хотя прошло не больше минуты. И когда мы остановились перед следующей дверью, то услышали сдавленное мычание слева от себя.

Все вздрогнули, всполохи синего огня взлетели к потолку, а Максим потянул нож из кожаного чехла.

– Это Валерий Валерьевич! – вскрикнул я от удивления, но тут же прикусил язычок и добавил уже куда тише. – Его связали, а рот чем-то заткнули.

Варя осталась сторожить дверь, на случай если на вскрик кто-то выглянет, а мы с Максимом с Никой подошли к архитектору.

Тот в самом деле был связан по рукам и ногам уже знакомыми пластиковыми наручниками. А во рту виднелась какая-то тряпка, которая, на поверку, оказалась носком. Скорее всего, самого же Валерия Валерьевича – хотя мы и не стали задирать штанину и проверять.

– Они сошли с ума, – прошептал архитектор, едва рот его освободили. – Капитан, мой сын и какой-то громила, выглядящий, как хиппи, но еще более безумный. Они пришли сюда и меня связали. Представляете?

– Представляем, – ответил Максим. – А как конкретно они сошли с ума?

– Они собираются оживить город. Так они сказали. Превратить Триллиан в гигантское живое существо, чтобы он стал настоящей подводной крепостью, грозой морей и океанов, а заодно и мимо проходящих кораблей. Такой бред…

Последнюю фразу Валерий Валерьевич произнес уже не так уверенно, как все остальное. Он внимательно изучал руку Ники, вспыхивающую синим пламенем. Сглотнул пару раз и замычал, словно пытаясь что-то сказать, но вместо этого вновь промычал так, словно кляп по-прежнему был у него во рту.

– Убери это, – попросил я девушку. – Ты разве не видишь, что ты его пугаешь?

Архитектор дернулся. Бросил взгляд на Максима, затем на Нику, а уже после на меня. Снова сглотнул, а после глаза его закатились, и Валерий Валерьевич обмяк и затих.

– Обморок, – прокомментировал Максим, щупая пульс. – Теперь уже ты напугал его, Яшка.

Я хотел было взвиться и заявить:

«Не моя вина в том, что люди считают разумными и способными разговаривать только самих себя, да еще всяких птиц вроде попугаев». Однако вспомнив, кто скрывается совсем рядом, за стенкой, сдержался.

Макс пристроил архитектора поудобней, а затем мы вернулись к караулившей дверь Варе. В сущности, в свете нового знания ничего не изменилось. Оживить весь Триллиан или только механизмы внутри города – не такая уж и большая разница. В любом случае, это следовало остановить.

– Мне нужно будет немного времени, чтобы настроить прибор, а вы пока постарайтесь отвлечь остальных, – попросил я, когда Максим потянулся к двери.

– Их там трое, – заметил тот. – Как минимум. Три вооруженных и здоровых мужика, которые очень умны и опасны. По крайней мере, двое из них, но и капитан может преподнести сюрприз.

– Вас тоже трое, – я хмыкнул. – И вы – спецагенты. Не вижу никаких проблем.

Дальнейшего развития разговор не получил, потому что за дверью раздался громкий звон, напоминавший звук корабельного колокола. Макс вздохнул и повернул ручку.

* * *

Позднее, когда я пытался проанализировать происходившее в ту ночь в башне в самом центре Триллиана, то приходил к выводу, что все заняло не более пяти или десяти минут. Однако в тот раз события тянулись так, словно прошла целая ночь.

Едва дверь отворилась, стало видно помещение внутри башни. Выключенный свет, расставленные по периметру свечи в толстых старинных подсвечниках. И магическая фигура, нанесенная на пол чем-то красным, – хотелось думать, что краской. Фигура представляла собой подобие треугольника, чьи углы были скруглены, а стороны изогнуты в центр дугами.

В каждом углу по фигуре в черном балахоне, с покрытой капюшоном головой. Красные символы тускло виднелись на темном одеянии. Мне их смысл был непонятен, но Вареники, едва завидев фигуры, чуть ли не зашипели от злости и омерзения.

В центре треугольника, на большом постаменте, стоял аквариум, дно которого было выстлано песком, а на этой подложке покоилась уже знакомая модель Триллиана. Не вызывало никаких сомнений то, что именно она и служила символом, с помощью которого должны были оживить город.

Реальность виделась рваными кусками, но едва они сложились в конкретную картину, как прозвучал второй удар колокола, который до сих пор оставался невидим. Звук отразился от высоких потолков, а затем смолк, и ритуал начался.

Красные символы на балахонах загорелись ярким светом, точно так же, как и стороны магического треугольника. Из рук стоящих заговорщиков-колдунов тоже вылетело по красному лучу. Они сошлись в центре, прямо над аквариумом с моделью Триллиана, и принялись опускаться вниз, грозя вот-вот коснуться миниатюрного морского города, чтобы оживить его гигантского собрата.