Штурм базы
Шрифт:
У пневмодомиков были двойные стены, Ферро лично проверял звукоизоляцию и остался доволен – внутрь домиков не проникали посторонние шумы, и пилоты могли в идеальных условиях готовиться к своей нелегкой работе.
За новым кварталом лагеря начинались ангары. Их было шесть, и каждый состоял из четырех сдвинутых вместе щитовых домиков.
– Нам туда, команданте! – указал сопровождавший Ферро боец.
Они свернули направо и оказались перед дверями ангара. Ферро толкнул их и, шагнув внутрь, остановился – прямо перед ним стоял полностью собранный красавец
Никого из сборщиков рядом не оказалось, а возле новорожденного штурмовика хлопотали лишь двое настройщиков, которые занимались вооружением.
– А где остальные? – спросил Ферро.
– Полчаса как ушли, команданте, – ответили настройщики.
– Куда?
– Новую машину собирать.
– Лихо. А вы здесь чего делаете?
– Тестируем вооружение. Пушки, бомбы…
– И когда машина сможет показать себя?
– Да хоть завтра.
– Замечательно. – Ферро подошел к штурмовику и положил ладонь на гладкую поверхность крыла. – Горючее уже залили?
– Нет, команданте. Его заправят перед вылетом.
– Понятно.
Ферро медленно обошел вокруг «альбатроса», с интересом следя за работой наладчиков. Позади машины на промасленной бумаге лежали две длинные пушки, те, что торчали из крыльев, выглядели покороче.
– А это запасные?
– Это под другой тип снарядов – для увеличения дальности.
– А сейчас какие стоят?
– Сейчас стоят универсальные, могут использовать зажигательные, бронебойные, кумулятивные боеприпасы… – пояснил наладчик, затем нажал в кабине какой-то рычажок, и один из бомбовых захватов с лязгом раскрылся. Ферро невольно представил, как уходит к цели освобожденная бомба. Потом внизу – взрыв, огонь выше деревьев – красота, одним словом.
– Хорошо, очень хорошо, – еще раз произнес он и вышел из ангара.
Вместе с сопровождавшим его Паркетом Ферро перешел в следующий ангар, где проходила сборка очередного «альбатроса».
Пока это мало походило на самолет. На специальном станке двенадцать сборщиков крепили друг к другу детали будущего каркаса. Самолет рождался буквально на глазах.
С помощью передвижной кулисы из специальной тары подняли двигатели, затем перевезли их на грузовой тележке и наконец стали прикручивать к несущей раме. Для Ферро каждая мелочь имела значение, и он подождал, пока на каркас начали ставить корпусные детали. Лишь после этого удовлетворенный команданте ушел.
107
Занявшись инспекцией, он решил не останавливаться на самолетах и отправился в технический парк, где готовили к наступлению бронемашины.
Десять танков «торсо» стояли, вытянувшись в одну линеечку. Здесь не было той суеты, что царила в сборочных ангарах. Среди безупречных рядов неспешно прохаживалось трое техников, которые время от времени что-то подкручивали или, приседая, заглядывали под гусеницы.
Один забрался в башню и подвигал пушкой.
Наблюдавший за этим снаружи механик крикнул: «Нормально!»
Насладившись
Оружия на них не было, но это компенсировалось полезным объемом – широкие бронированные дверцы в корме могли распахнуться на ходу и высадить шестерых бойцов.
Упрятанный в цилиндрический кожух гребной винт позволял машине легко преодолевать водные преграды, а это в джунглях – краю рек, озер и вечной сырости – было едва ли не самым главным.
Пройдя насквозь технический парк, Ферро посетил новый склад вооружений – собранный из раскладных каркасов и прорезиненного тента.
Склад располагался в двухстах метрах от границы лагеря и в случае его подрыва мог нанести лагерю немалый ущерб. Исправить эту ситуацию Ферро намеревался очень скоро, для этого следовало уничтожить базу ВВС «Мальбрук», а затем и Двадцать Четвертую. После этого лагерь переедет дальше на восток или, в случае удачи, прямо в Антверден.
Чтобы упростить задачу камраду Ферро в наступлении, руководитель отделения разведки – камрад Дюрекс уже заручился поддержкой в штабе округа и перевел на нужный счет сто тысяч реалов. За эти деньги военные чиновники должны были связать по рукам и ногам руководство базы в Антвердене, чтобы те не вздумали прийти на помощь гарнизону Двадцать Четвертой.
В складах было прохладно. Рядом со входом располагались стеллажи с бомбами. Их наконечники были окрашены в разные цвета – оранжевый, зеленый, синий и желтый. Боеприпасы с оранжевой «шапочкой» рвались частями – модуль за модулем, разбрасывая острые, точно пики, поражающие элементы.
Желтые были зажигательными – они распыляли активную жидкость, в которой горели даже камни.
Зеленые являлись бетонобойными, их сверхтвердый сердечник не могла остановить никакая преграда. Синие производили объемный взрыв, который мог разминировать большие площади, «утрамбовывать» блиндажи или окопную сеть.
Осмотр авиабомб придал Ферро необыкновенный заряд бодрости. Насвистывая революционный марш, он навестил капитана Хэкмана, который после ранения отлеживался в своей палатке.
Его ранение было серьезным, но, отправив в Свазиленд своих пострадавших солдат, сам он предпочел остаться и лечиться в лагере, чем вызвал у Ферро уважение. От лагерного фельдшера команданте знал, что ранение у капитана ножевое, а значит, где-то он сцепился с разведчиками Двадцать Четвертой базы. Никаким иным бойцам в Междуречье люди капитана Хэкмана были не по зубам.
Завершив обход и сделав все необходимые распоряжения, Ферро отпустил Паркета и вернулся к себе. Заглянув в палатку, где располагалась его собственная кухня, Ферро спросил:
– Ну как гренки?
– Вы же сказали, что они отменяются! – удивился повар.
– Ничего не отменяется. Подавай гренки. Я прогулялся, у меня отличное настроение и хороший аппетит.
– Но ведь скоро ужин, команданте.
– Ужин – это ужин. А гренки – это гренки. Подавай.