Штурм вулкана
Шрифт:
— Что скажешь, Иван? — спросил Лоцман. — Мы же сможем так кучу денег заработать и все вместе поехать в Красносибирск, отца твоего искать. Как тебе идея Ботаника?
После статьи об отце Иван просматривал все газеты, но больше ничего, никакой информации не нашел. Но с помощью своих новых «братьев» ему удалось вычислить журналиста, который написал ту статью, и, когда мужчина садился в машину возле редакции, Иван успел у него кое-что выяснить. Журналист увидел, что Иван похож на Белова, поверил ему и сказал, что вроде бы его отец должен был поехать в Красносибирск, потому что Рыков
Иван пожал плечами на вопрос Лоцмана и ответил:
— Не знаю я. Я вообще даже не представляю, кто меня может еще искать, кроме матери и отчима. Но маму и Шмидта кидать с деньгами не будем. И так они, наверное, переживают. А кто еще меня ищет, это мне самому интересно. Этих можно «кинуть».
— А ты позвони своей мамаше, скажи, мол, что с тобой все в порядке, чтобы не искали тебя, — предложил Тимоха.
— У меня не мамаша, а Мама, — поправил его Иван.
— А какая разница? — спросил Тимоха.
— Разница большая, — ответил Иван, — я правда бы им позвонил, чтобы не волновались. Только откуда?
— Внизу на проспекте Оксана-Пылесос работает, — сказал Лоцман, — я ее видел, когда в магазин ходил. У нее мобила есть. Она даст по своему телефону позвонить, если попросить хорошо.
Иван поинтересовался, что за Оксана-Пылесос такая, и Лоцман ответил, что она их знакомая проститутка, землячка Тимохи, тоже из Крыма. Ей всего четырнадцать, но выглядит на все двадцать. Промышляет самым дешевым способом — уличным. Они как-то ее от ментовской облавы спрятали на чердаке, а потом и от клиента, которого она обула, и который ее хотел убить, так что Оксана-Пылесос у них в долгу — позвонить даст. Решили этого дела не откладывать.
— Так чего насчет нашего плана кинуть крутых? — спросил Ботаник.
— А он есть, этот план? — поинтересовался у него Лоцман. — Как мы все это дело проворачивать будем?
— Уже есть, слушайте, — произнес Ботаник, поправив на носу очки.
— Ты пока продумай свой план досконально, — перебил его Лоцман, — а мы с Ванькой пойдем к Оксане спустимся и, если она не занята сейчас, позвоним его родителям, а ты подготовь доклад по всей форме.
Ботаник кивнул, Тимоха растянулся на дощатом настиле, загаженном голубями, а Иван и Лоцман вылезли в щель в двери и стали спускаться вниз на проспект, где рядком выстроились в ожидании клиентов уличные проститутки.
V
Семен Александра Белова не обманул — через неделю теннисный корт был готов. Стены были свежевыкрашенными, кое-где остались явные следы недавно законченного ремонта. Этот корт, конечно, сильно отличался от московских, на которых играла российская политэлита, но для игры полупрофессионалов, каковыми являлись Белов и Семен, и такой корт был вполне пригоден.
Соперники разошлись в разные стороны и стали с упоением гонять мячик через сетку. В этот раз Семен старался не уступать, хотя Белов очевидно превосходил его по мастерству. Дуба, Герман и Витек попивали пиво, поглядывая на то, как их шефы гоняют мячик по корту. Дуба все время бухтел, что если Семен
Сыграв два или три сета, игроки решили передохнуть, отошли к приготовленному для них столику с деликатесами и запотевшей бутылкой водки. Семен на правах хозяина налил Белову рюмку и рюмку себе. Выпили, закусили бутербродами с икрой и поджаренными с луком мидиями.
— Как наш корт? — спросил Семен. — По столичным меркам?
— Нормально, — ответил Белов, — похуже, конечно, чем у Бориса Николаевича, но для нашего уровня игры в самый раз. А что тут раньше было?
— Детский спортивный клуб «Юниор», — ответил Семен, — я в детстве сюда ходил играть в мини-футбол, боролись мы тут, в волейбол играли. А до того как я это здание купил, тут азербайджанцы свои овощи хранили. Трудно было за неделю все это вычистить, но я тебе ляпнул, что за неделю сделаю, нужно было слово держать. Да и надоело в школе играть с братвой в волейбол, теперь своя площадка будет.
— И детей, наверное, будешь сюда пускать, — сказал Саша, — можно и название оставить прежнее — «Юниор».
— А зачем мне тут какие-то дети? — удивился смотрящий. — Чтобы они мне все тут поломали? Нет, никаких детей тут не будет. Я сюда свои личные бабки вложил.
— Зря, — сказал Белов, — тебе же самому выгодно, чтобы в городе нормальные люди подрастали, а не быдло беспризорное. Если бы подросткам было куда пойти поиграть в футбол или волейбол, они бы меньше по подъездам терлись, воровали, да грабили прохожих вечерами, да к Барону за дозой бегали.
— А зачем мне все это? — спросил Семен. — Как говорится, в мутной водичке легче рыбку ловить. Не будет бытовухи и подросткового хулиганства в городе, мне некого будет разводить и свою копейку не на чем будет зарабатывать. А так сосед соседу морду набил — идут ко мне за правдой. В милиции долго будут возиться, а я, как Соломон, сразу рассужу и с обоих за эту правду денежек поимею. А что касается Барона, так я с его бизнеса тоже свой доход имею. И немалый, заметь. Да что я тебе прописные истины втолковываю? Тебе, Саше Белому, который в этом деле не одну собаку съел…
— Так ты Барона крышуешь? — спросил Белов.
— В городе я его крышую, и ментам он тоже платит, по моим сведениям, — ответил Семен, — но многие вопросы менты решать не могут, да и у меня бригада оперативнее действует. Мне бумажной волокиты не надо. Вот вопрос — а вот его решение. А вообще, у Барона в Москве есть покровители, они его сюда и подсадили. Барон — это только часть реки, один из ее рукавов. Тебе его не свернуть, Белый. Да и сам посуди, ну зачем нам его трогать? Мне лично выгодно, что он есть, ведь я на этом имею свою долю. Если человек подсажен на иглу, он квартиру и все свои вещи продаст за бесценок. Я таких опустившихся пасу, а потом квартиру забираю по дешевке, делаю ремонт и перепродаю. Это моя нива. Барон мусор убирает, как хищник в лесу, жрет больных и слабых. Так и у нас, у людей. Кто наркоманами становится? Только хилые, неприспособленные к жизни, которые ищут в уколах забвения.