Штурман подплава. Торпеда для «попаданца»
Шрифт:
К утру отсеки провентилировались свежим воздухом, аккумуляторные батареи зарядились, был проведен сеанс радиосвязи, и, как только на востоке появились первые лучи солнца, Владимир приказал спуститься в лодку и задраить люки. Надо было погружаться. Справа вдали - шведские берега, по морю шастают финские и немецкие военные суда. Заметят лодку или ее перископ - жди беды.
Лодка под водой шла медленно, экономичным ходом. И не только для экономии емкости зарядов аккумуляторов. Немцы ставили сети из стальных тросов на глубине. Норвежское
Если же лодка попадала в сети на полном ходу, ситуация была сложнее, тросы цеплялись за ограждения, горизонтальные рули. Немцы в этих случаях не дремали, они патрулировали сети. Обнаружив застрявшую в сетях лодку, уничтожали ее глубинными бомбами.
Не меньшую опасность представляли и минные поля. Их ставили немцы и финны со своих кораблей. Минировали и наши - с подводных минных заградителей, с самолетов. Карты постановки наших мин у командиров советских подлодок были. А вот с немецкими минными полями было хуже - они были обозначены приблизительно. Немцы чаще минировали входы в многочисленные шхеры, коими изобиловали шведские берега и где могли укрываться наши подлодки. Стоило задеть одну из «рогулек» такой мины, на которой располагались контактные взрыватели, - и лодку неминуемо ждала гибель.
Кроме контактных мин, немцы применяли магнитные, срабатывающие от приближения крупной железной массы, изменяющей магнитное поле: акустические, срабатывающие от шума винтов. В одном и том же районе мины могли стоять на разной высоте от дна, поджидая свою добычу.
Если лодка шла на небольшой глубине, она была заметна летчикам морской авиации, которые по радио наводили на нее тральщиков и миноносцев.
По всей видимости, их «эска» попала в такую же ситуацию. Из-за малых глубин лодка шла на глубине двадцати метров. Вдруг акустики доложили о приближении двух скоростных транспортов.
– Стоп машинам, тишина в отсеках!
Любой стук железа по железу, скажем, кувалды или молотка при ремонте переборочного люка, работы механизмов, довольно отчетливо разносился под водой. Экипаж в таких случаях разговаривал тихо, даже шепотом.
Через некоторое время не только акустики, но и другие члены экипажа услышали шум винтов над собой. Винты противника прошли дальше, и все перевели дух, но затем надводные корабли развернулись и встали.
– Слушают, - шепотом сказал старпом.
– Похоже.
И в это время в двух кабельтовых перед носом взорвалась глубинная бомба, как молотком, ударив взрывной волной по корпусу. За первым взрывом последовал второй, третий… Шум винтов приближался.
– Курс девяносто градусов, малый ход!
– скомандовал Владимир.
Лодка повернула влево и, пройдя пару минут, застопорила ход.
Через четверть часа взрывы бомб послышались уже вдалеке. Похоже, противник не смог обнаружить лодку и бомбил вероятные пути отхода.
Потом взрывы стихли. Акустики доложили, что никаких шумов не слышат - наверняка тральщики заглушили моторы, их акустики слушают море: не купится ли на обманчивую тишину русский капитан, не даст ли ход лодке?
Владимир решил выждать, и не прогадал. Через час акустики доложили, что одно судно уходит.
– А второе?
– Не слышно.
Наверняка решили оставить дозорного. Зашумит лодка - пробомбят, не век же она на одном месте располагаться будет.
Теперь главное оружие подводников - терпение.
Владимир разрешил команде отдыхать. Пусть наберутся сил, коли у двух капитанов борьба нервов и выдержки.
Немец оказался упорным. Двигатели у него не работали. Владимир даже подумал, что акустики ошиблись и ушли оба судна. Он подошел к акустику, который располагался рядом с центральным постом.
– Что слыхать?
Акустик прислонил палец к губам - тс-с-с! Потом сдвинул наушники с головы.
– Здесь они, товарищ командир. В двух кабельтовых, пеленг двести девяносто - затихарились. Железяка у них на палубу только что упала.
– Слушай дальше.
Так они и провисели в воде на одном месте, ожидая, кто кого переиграет. Наконец акустик доложил, что противник запустил машину - он слышит шум винтов, враг описывает широкую циркуляцию.
– Вот же засранец, как репейник вцепился!
– едва слышно произнес Владимир.
Судно небольшое, быстроходное, такое торпедой уничтожить сложно. След торпеды заметный - успеет уклониться.
И такое зло Володю взяло, что решил он всплыть и ударить по врагу из пушек. Впереди рубки стояло вполне приличное по мощи 100-миллиметровое морское орудие, а на корме рубки - 45-миллиметровая пушка. Если всплыть и не медля комендоров к пушке поставить, то накрыть тральщик вполне можно.
– Комендорам главного орудия - приготовиться! По местам стоять, к всплытию готовиться! Средний ход!
Лодка на среднем ходу всплыла. Комендоры, проинструктированные командиром, бросились к орудию. Тут же открылась дверца снарядного элеватора в рубке. А комендоры уже наводили орудие на тральщик, бывший в пяти-шести кабельтовых.
Лодка стояла очень удачно, заходящее солнце светило от нее на тральщик, слепя наблюдателей.
Пока комендоры суетились у орудия, на лодке заполнили цистерны срочного погружения. Владимир скомандовал запустить дизели.
В это время прозвучал первый выстрел.