Шумеры
Шрифт:
— Это и есть правда. Просто отдельные особи в малочисленных количествах долго держались, хватаясь за жизнь. Прячась по дальним, глубоким пещерам. Вот и угодили в легенды. Под персонажем Змея Горыныча.
— Раз эти твари змеи, значит они в твоей власти?
— К чему ты клонишь? — прикрыла она улыбку рукой.
— Маленького, глазастенького, безобидного, а?
— Летом и на неделю, не больше. Не кривись, они привыкли к теплу и им нужна трава. К тому же с нашим воздухом у них есть шанс лапки откинуть.
— Ладно,
— Я тебя поняла. Но вот какой парадокс. В ископаемых пластах отсутствуют переходные формы между отдельными видами животных. Каждый вид появлялся полностью сформированным. Ни один вид не эволюционировал и не переходил в другой. Ты понял о чём я? Нет постепенных изменений от самых примитивных существ до развитых форм. Зато развитые виды появлялись внезапно. Между видами — полное отсутствие промежуточных звеньев.
— Ясно, а чего же нам в школе втирают… Лю, послушай, ну проникнем, мы в помещения, где идут разработки этих систем и что? Добраться до них это пол дела, а как уничтожить.
— Над этим пусть у тебя голова не болит. «Они» позаботились об этом. Нам нужно на установки приклеить штучку с кружочек конфетти и всё.
— И «это» у тебя?
— Да.
— Покажи…
— Не сейчас. Пойдём спать. Я устала и целоваться хочу…
— Так и быть. Я целую всю ночь, а ты мне показываешь «это».
— Не занимайся шантажом, а то сейчас к клювачему птенцу отправлю. — Хитро сощурила глаза она.
— Ладно, сдаюсь.
Он видел, как ей не приятно тащить и мучить в наше время животное, но ему хотелось проверить сотрёт она в его памяти нежелательный для неё материал или поступит, как обещала. Эдик записал на всякий случай об этом на бумажке и положил в папку с документами. «Забыл, что я умею читать мысли, — разобралась в его манёврах она. — Решил проверить. Ну-ну. Мужчины смешной народ». «Она права, жить — это любить, — обняв её раздумывал он. — В любви нуждается каждый, без неё в душе образуется пустота. И человек начинает лихорадочно искать, чем бы её заполнить: алкоголем, игрой в карты, работой… И при этом каждый из нас безмерно одинок. Чем была моя жизнь без неё».
Добираясь утром в потоке машин на работу, он заговорил о том вопросе сам:
— Заяц, мы одни не справимся, нужны помощники. Как ты собираешься выходить из этого положения?
— Здесь придётся выкручиваться самим. А в Америке будут помощники, хотя неплохо бы и отсюда своих иметь.
Отворачиваясь от него, она улыбалась. Могла бы запросто обойтись и без него. Зачем ей земные помощники, если она может проходить сквозь стены и запоры. Но чтоб потешить Эда, привязать и сделать полезным она пойдёт сложным путём.
— А где взять своих? — чмокнул её в нос он.
— Эд, спроси, что полегче.
— Хорошо, я подумаю над этим
— Всё по уму. Не бойся. Ой!
— Что за беда?
— Ноготь сломала. Попробовала дотянуть замок на сапоге и неудачно.
— Не копошись, будем выходить, я сам застегну. Только не старайся выпрыгнуть из машины первой. Как я не проследил, в каком ты состоянии выпорхнула.
— Я ж не маленькая…
— Хуже. Я позвоню насчёт обеда…
38
Попав в кабинет, он принялся листать старую записную книжку, стараясь разыскать хоть кого-то из сослуживцев. Пытаясь вызвонить и достать их дома, Эд подналёг на телефон. После ранения он приложил достаточно усилий, чтоб, поставив на прошлом точку, отделаться от него и сейчас не очень надеялся на успех. Так оно и получилось. Кто-то находился на службе далеко от Москвы. Кто-то поменял адреса и номера телефонов. Некоторые, учитывая его демарш, не вдаваясь в подробности, просто не захотели с ним разговаривать. Друзей не имел, относясь к этому осторожно. «Дело дрянь, — отхлёбывая кофе, принесённое секретарём, подумал он. — Придётся договариваться с ребятами из моей охраны. Не очень бы хотелось, но…».
— Эдуард Алексеевич, к вам знакомый оперативник, можно войти или пусть подождёт? — прощебетал ангельский голосок девушки из приёмной, выросшей перед ним.
Он поморщился и от её голоса, девица поднадоела ему с ухаживанием, и от известия тоже большого удовольствия не получил.
— Впустите и кофе ему принесите, а то мне одному пить при наличии собеседника ни в какие ворота.
— Я поняла. — Закрылась за ней дверь, но ненадолго. Тут же влетел Константин.
— Привет! — протянул он руку хозяину кабинета. — Кофе пьёшь?
— Ты сейчас тоже будешь, потерпи…
— Неужели угостишь?
— Не треплись, чего прискакал?
— А ты чем занят таким интересным, раз в прошлом лазаешь? — намекнул он на старую записную книжку.
— Тебе это не интересно…
— С чего ты решил. Учитывая твою боевую юность, занятие обещает быть интересным.
— Да неужели. Копаешься, значит, в моих данных?
— Зря обижаешь, немного заглянул. Должен же я о тебе хоть что-то знать…
— И на много разжился?
— Побойся Бога, только официальные данные.
— Зачем же прискакал. Я банд формирований не имею. Друзьями и врагами не обзавёлся. Оружием не торгую. Торговлей людьми не занимаюсь. Наркотики — не мой бизнес…
Секретарь, прервав их разговор, принесла две чашки кофе. Эд кивнул: «Ставь».
— Чего завёлся, я поговорить пришёл…
— Опять?
— Ты ж обещал…
— Я? Что-то не припоминаю такого…
— Интересно же. Мы ж понимаем с ребятами, что прикоснулись к чему-то необычному.
— Да и что это?
— А фиг его знает…