Шустрое ребро Адама

Калинина Дарья Александровна

То обстоятельство, что тело погибшего у следствия похищено, выяснилось только на следующий день. До этого Картохин пребывал в уверенности, что оно лежит у патологоанатома и вот-вот результаты вскрытия окажутся у него на столе. Конечно, при обычном раскладе что-то подобное вообще исключено. Но Картохин, самый молодой опер в отделе, где работали исключительно юмористы, уже привык к шуткам своих коллег, поэтому исчезновение трупа до прибытия следственной бригады он счел хоть и несколько неуместной, но все же шуткой. Он все еще

ждал, когда коллегам надоест хихикать над ним и они отдадут ему фотографии с места происшествия и отчет о случившемся.

Когда же этого не случилось даже на следующий день, у него лопнуло терпение, и он отправился по кабинетам скандалить и требовать фотографии и отчет экспертизы. Коллеги только крутили пальцами у висков и ржали, чем окончательно убедили Картохина в своей причастности к делу. Он отправился к патологоанатому — единственному в отделе, кто никогда не подшучивал над парнем, поэтому Картохин сюрпризов с его стороны не ожидал.

— Что там с моим трупом? — осведомился он.

Врач недоуменно на него уставился.

— Хватит! — взвизгнул Картохин. — Если вы сейчас же не даете мне бумаги по этому делу, я иду к начальству. Пусть после этого я заслужу репутацию стукача, но и вам всем не поздоровится. Надоели мне ваши шуточки!

— В чем дело? — совершенно искренне удивился врач. — Какой еще такой «твой труп»? Тебе разве уже дела с трупами доверяют?

— Не надо прикидываться, тебе отлично известно, чей труп. Тот парень, что вылетел из окна пятого этажа на улице Попова. Скажешь, тебе его не привозили?

— Нет, можешь сам убедиться, — сказал врач. — Вон они, все тут лежат. Иди выбирай.

Это взбесило Картохина окончательно.

— Ты отлично знаешь, что я в глаза не видел покойника, — взвизгнул он. — Как я, по-твоему, могу его узнать?

— Ты говоришь, из окна выпал, а у меня все с огнестрельными ранениями, — спокойно сказал врач. — И по каждому уже заведено уголовное дело. Могу тебе показать. Думаю, что твое тело где-то в другом месте.

— Но что же тогда могло случиться? — возмутился Картохин.

— Могло, — сказал врач, невозмутимо прихлебывая из колбы прозрачную жидкость, по запаху сильно напоминающую спирт. — Сейчас лето, на «Скорых» подрабатывают студенты. Иногда шофер и санитар в первый раз видят труп, а врача вообще и в помине нет.

Они легко могли отвезти его в любой морг и на этом успокоиться. Если люди вызвали только машину «Скорой», укомплектованную именно такой бригадой, та легко могла забрать тело, не дожидаясь приезда милиции.

— Ясно, спасибо, — буркнул Картохин и отправился обзванивать морги.

Ему удалось найти тело лишь через час. Потом он помчался в больницу.

— Тело уже опознали! — радостно заявил ему санитар. — Жена приходила.

Обрадованный тем, что хоть один вопрос решился, Картохин помчался к жене покойного. Предварительно он выяснил, что погибший был вице-президентом

компании «Органике», занимавшейся производством и распространением косметики на основе чудодейственных водорослей, которые добывались где-то в Тихом океане в районе Камчатки. Покойного звали Сергеем Даниловичем Корякиным, и жил он в просторных апартаментах из пяти комнат на улице Солидарности. Безусловно, не слишком престижный район, но дом новый, улучшенной планировки. В двух шагах находился парк. Новый район возле метро «Дыбенко» расстраивался и благоустраивался. Весь микрорайон должен был в скором времени преобразиться.

Квартира Корякиных располагалась на пятом этаже двенадцатиэтажного дома, построенного из .красного и отделанного кремовым кирпичом. Картохин, который проживал в крошечной трехкомнатной хрущевке вместе с сестрой на выданье, водившей к себе женихов, родителями и парой кошек, почувствовал страшную зависть.

— Я занимаюсь делом вашего мужа,. — заявил Картохин красивой женщине с усталым лицом и добрыми глазами, открывшей ему дверь.

— Я не замужем, — сказала женщина. — Вы, должно быть, ошиблись. Я экономка. Хозяйка в гостиной, прошу вас.

Картохин зашел внутрь и обомлел. По долгу службы ему пока не часто приходилось бывать на квартирах потерпевших, поэтому он не успел еще осознать величину пропасти, которая разделила наше пестрое общество. Но в этот момент он ее осознал, сравнив эти хоромы со своей жалкой халупой. Он пошел по казавшемуся нескончаемым коридору и скоро заблудился.

Кроме комнат, ему попадались еще какие-то просторные холлы, стенные шкафы и встроенная мебель, так что найти гостиную он смог лишь после того, как экономка сжалилась над ним и проводила к хозяйке.

На диване перед телевизором сидела молодая женщина. Она щелкнула пультом и поднялась ему навстречу.

Картохин с удивлением обнаружил, что хозяйка очень похожа на свою экономку. У нее были такие же усталые добрые глаза, а одета она была в непритязательные джинсы и какую-то вылинявшую футболку.

— Я занимаюсь делом вашего мужа, — повторил он. — Ведь вы жена Корякина Михаила?

Женщина утвердительно кивнула и опустилась на диван, жестом предложив оперу сесть в одно из мягких кожаных кресел.

— Меня зовут Надя, — сказала женщина. — Если хотите, то курите. Пепельница возле вас на столике.

Картохин огляделся по сторонам, но единственное, что могло играть роль пепельницы, была пустая банка из-под пива. Он взял ее в руки и убедился, что это и есть фарфоровая пепельница, мастерски сработанная под пивную банку «Хольстен».

— Вы знаете, почему ваш муж мог оказаться в том доме на улице Попова? — спросил он у Надежды.

— Нет, я не была в курсе дел мужа, — сказала женщина. — С тех пор, как он пошел работать в эту косметическую фирму, он перестал делиться со мной своими проблемами.