Шустрые ребята
Шрифт:
247
Сергей Редькин. Шустрые ребята
дить , но и твёрдая рука, позволявшая хоть как-то сдерживать пыл этих дикарей . Всё это , конечно, у моего дедушки, полковника КГБ было. Не зря же, даже начальство за глаза прозывало его маленьким Наполеоном и предрекало ему большое будущее. Итак, как он был с даяками примерно одного роста и телосложения, да и внешне чем-то походил на них, то это значительно облегчало ему возможность руководить этими людьми. Ибо и они, жуть нецивилизованные дети природы, и те понимали, что он именно тот человек, какой им и нужен. Его уважали и потому беспрекословно подчинялись, не только дая-ки, но и баджмарцы, служившие в подобных отрядах разведчиками. Более того, и сам рыжий Танг, некоронованный царь всех лесных раз-бойников и тот, не смел ослушаться приказов моего деда. Вот на этом самом Танге мне и хотелось бы задержаться чуть подробнее. Впервые Александр Иосифович Джугашвили, именно так звали отца моей ма-тери, познакомился с ним спустя неделю после того, как стал во гла-ве отряда. Это было вот как. Дедушка мой и раньше слышал о том, что
— А кто он такой этот Танг, — поинтересовался явно заинтриго-ванный услышанным дедушка у адъютанта. — О, это очень большой лесной человек, кстати, товарищ командир, я его уже слышу, — по-яснил жестами последний и указал палицей куда-то в кроны деревьев. И тут откуда-то сверху донеслось такое раскатистое и басовитое агу, что даже железный полковник КГБ, по прозвищу Наполеон, и тот на какое-то мгновение растерялся. Слишком уж не привычным для его уха оказался подобный боевой клич. А вскорости появился и сам об-ладатель громоподобного голоса. Это был огромных размеров Оранг Утанг, несший на своём могучем плече какую-то ношу. Как позже вы-яснилось, это был вражеский полковник, глава проверяющих, послан-ных самим сером Уинстоном, для оценки истинного положения дел.
Вот так впервые познакомился мой дедушка с героем Советско-го Союза, а впоследствии и почетным его гражданином, индонезий-ским лесным разведчиком товарищем Иваном Ивановичем Орангу танговым.
И не вздумайте смеяться! Или что ещё хуже, обвинять меня в не-компетентности. Всё, что я сказал, есть чистая правда. Лучше ещё раз
248
VIII. Совсем гротески
проштудируйте историю и тогда поймете насколько я всё-таки был скромен и непредвзят в своём повествовании.
19 января 2010 г.
Я заявляю: у Сталина были на то причины
Сейчас очень принято клеймить позором руководителей про-шлого. В особенности тех, кто долго находился у власти. Поэтому, ясное дело, больше всех достается товарищу Сталину. В чём только его не обвиняют! И в различного рода перегибах, и в откровенных репрессиях против народа, и даже в параноидальной одержимости манией преследования. А я всем этим крикунам и пачкунам откры-то заявляю: у товарища генералиссимуса были веские основания для того, чтобы именно так поступать. И это не голословное заявле-ние. Я пришел к этому путем длительных умозаключений. Изучив столько документов, сколько иной читатель не осилит и за всю свою жизнь. А подтолкнуло меня заняться этим делом вот что. Однажды, изучая бумаги, хранящиеся в Военно-Морском архиве, что находится
в городке Гатчина, под Санкт-Петербургом, я случайно обнаружил один чрезвычайно любопытный документ, гласивший о сверхнеобыч-ном явлении, случившемся 21 декабря 1929 года, то есть в (офици-альный день рождения Иосифа Виссарионовича). А произошло вот что: в двадцать три часа пятьдесят девять минут в воздухе на высоте около трех километров в 66 верстах севернее города Петрозаводска был замечен неопознанный летающий объект. По форме он напоми-нал летающую тарелку диаметром примерно метров в сто. На какое-то мгновение объект, словно бы застыл в воздухе, затем от него отде-лились два объекта значительно меньших размеров, и со скоростью основательно превышающей быстроту звука исчезли в неизвестных направлениях. После чего и сама тарелка словно бы растворилась
в воздухе. Странно подумал я, а почему об этом ничего не сообща-лось в средствах массовый информации. И со свойственной мне ещё сызмальства дотошностью начал штудировать все имеющиеся у меня под рукой материалы, не брезгуя даже любовными переписка-ми. И через несколько месяцев кропотливой работы пришёл к заклю-чению, что по всей видимости это был инопланетный космический корабль, выбросивший десантный отряд разведчиков. И если я прав, эти самые десантники и принесли так много забот нашему государ-
249
Сергей Редькин. Шустрые ребята
ству. Пользуясь своим очевидным техническим, а вполне возможно и умственным, превосходством , представители внеземной цивили-зации несомненно пропихивали свои идеи и в слои нашего в ту пору ещё социалистического общества. Вероятно они хотели как лучше, но видимо так и не осознавали до конца с кем имеют дело. Поэто-му и пошли всякие там пережимы, которые и неприминуло заметить всевидящее око советского вождя. И ему ничего не оставалось иного, как срочно предпринять всевозможные меры, необходимые для того, чтобы остановить это тлетворное влияние.
Так что, уважаемые дамы и господа, прежде чем судить о человеке. Проведите хотя бы предварительную работу по изучению его жизни, чтобы вам не было стыдно впоследствии за свою некомпетентность.
20 января 2010 г.
Мой первый настоящий друг
Эта история случилась очень давно, примерно в году 1963. Когда я жил вместе с родителями в городе Красноводске. Как и все малень-кие дети я был чрезвычайно любопытен и проказлив. Поэтому, что-бы я не учудил чего-либо неподходящего, моя мама уходя на работу, сажала меня на подоконник, категорически запрещая мне, не только выходить во двор, но и вообще, даже слезать с подоконника, вплоть аж до самого её прихода. Пугая тем, что если она узнает о том, что я её ослушался, то тотчас пожалуется Бабаю, который за это посадит меня в мешок и унесет к цыганам. А так как последних я очень боялся, то и сидел как мышка на подоконнике, любуясь открывшимся передо мной
250
VIII. Совсем гротески
вали меня, так как я был среди них единственным русским и стало быть ни бельмеса не понимал ни по-туркменски, ни по-казахски, а по-русски они почему-то говорить не желали, а может и просто не умели. А для пятилетнего ребенка слово друг еще кое-что да значит. Но огор-чался я не особо долго с неделю не больше. Ведь память младенца, как известно, вещь недолговечная. А ещё через неделю и совсем забыл, что был у меня друг по имени шакал. Не поверите, но мне до сих пор стыдно за это. И вот почему. Однажды я, где-то примерно спу-стя месяц после того, как шакал исчез, под присмотром своего папы, лейтенанта пожарной охраны, развлекался тем, что истреблял непо-далёку от нашего дома камнем муравьёв. И увлёкшись этим делом, не заметил, как ко мне подкралась смертельная опасность. Эта была песчаная эфа. Часто укус этой змеи смертелен и для взрослого челове-ка, а уж для дошкольника он верная смерть. Когда я всё-таки углядел, какая мне угрожает опасность, было уже слишком поздно, для того, чтобы я смог убежать. Тварь уже готовилась к атаке. Эфы в отличие от азиатских кобр предпочитают долго не раскачиваться перед бро-ском. Вот тут-то и случилось всё самое неожиданное, сперва камень, пущенный рукой моего отца, попал змее точно в голову, и тем самым вывел её на какое-то время из строя, а затем какой-то комок рыже-черной шерсти вылетев словно из- под земли, и вовсе открутил ей голову своими острыми зубами. И о, радость, это оказался никто иной, как тот самый шакал, с которым я делился едой. Выходит он не только не забыл обо мне, напротив, он сам по доброй воле спас меня от не-минуемой гибели. С этого дня мы подружились с ним ещё больше. Более того, папа поговорил с мамой, и они разрешили мне взять его домой. С тех пор мы вдвоём сидели на подоконнике, и так же вдвоем любовались открывшимся из окна пейзажем, дожидаясь прихода моей мамы с работы. Наша дружба продолжалась вплоть до тех пор, пока я не уехал в город Ленинград к бабушке, чтобы учиться там в первом классе французской школы. Ибо папа мой очень хотел, чтобы я нау-чился говорить по-французски, как сам президент де Голь. А друг мой так и остался жить с моими родителями. И прожил ещё целых восемь лет. В последний раз я навещал его после окончания восьмого класса. Он был уже очень стар, и тяжело болел, но всё равно сильно обрадо-вался моему приезду. Он умер у меня на руках 12 августа 1973 года. Вот и вся история о маленьком мальчике и его друге шакале.
19 января 2010 г.
251
Сергей Редькин. Шустрые ребята
Неожиданная встреча на глухой проселочной дороге
В девяностые годы прошлого столетия, мне пришлось хлебнуть горя, как никогда прежде. Особенно после того, когда дядю Борю избрали-таки на второй срок. В те годы я специализировался на тор-говле книгами и цифровыми носителями, и поэтому научную работу, можно сказать, начисто забросил. И как выяснилось позже, зря. Од-нажды, это случилось в августе девяносто восьмого уже перед самым кризисом. Я отвозил на своем мотоцикле партию CD и DVD дисков в Сосновый бор. Погода в тот день стояла мерзкая. Ещё с самого утра зарядил сильный дождь, а так как ехать мне было обязательно, то я, невзирая на непогоду, двинул-таки в путь примерно в семь часов вечера, так и не дождавшись пока этот чертов дождь всё же кончится. Когда я подобрался к Лебяжьему, было уже примерно полдевятого. Въехав в лес, я свернул на объездную дорогу, по которой можно было практически без помех доехать вплоть аж до пункта моего назначе-ния, ибо на ней не было никаких постов. Не успел я проехать своим окольным путем и пяти километров, как вдруг прямо передо мной сильным порывом ветра повалило дерево. Это случилось настолько неожиданно, что я не сумел не только затормозить, я даже не успел толком пошевелить рулем, чтобы попытаться объехать данное пре-пятствие. Короче, звезданулся в эту осину так, что думал точно конец. Ан нет, оказалось повезло, всего лишь морду ушиб, правда сильно, когда вылетев из седла, приземлился метрах в десяти уже за деревом. А вот технику попортил крепко, но товар странное дело почти весь целым остался. Пригорюнился я. Ещё бы, как же я теперь поспею к сроку. Попытался было сам починить транспорт. Куда там, похоже от удара движок напрочь заклинило. Ну и что же мне теперь делать. Остается лишь одно. Ждать какой-нибудь попутки и надеяться на до-броту её хозяина. И так я расстроился случившимся, что даже не за-метил, что вокруг меня происходит нечто странное, если не сказать зловещее. Очухался я лишь тогда, когда огоньки, глядевшие на меня из чащи придвинулись уже почти к самой дороге. Чтобы это могло быть, подумал я и в страхе схватился за то место, где у меня обычно располагался баллончик со слезоточивым газом, но увы свято ме-сто оказалось пустым. Теперь мне оставалось только одно — наде-яться на свои силы. Когда первый из наблюдавших за мной всё же выпрыгнул на дорогу. Я невольно поразился увиденному, это был