Шутиха (сборник)
Шрифт:
— Ой–вэй! – зычно соглашался капрал–ренегат, концентрируя энергию в заднем кармане, согласно тайным методикам тети Ци–Ли из Бердичева.
«Значит, по сценарию. И правильно: зачем в ячейке лишний Торчок–I?»
Вплетенные в усы триумфитовые проволоки секли экзоскелет, оставляя глубокие борозды. Встав у самой двери арсенала в стойку «Лэхаим», Шапиро–цзы резко дернул кадыком, отводя бороду для решающего удара. Альеносхромп еще успел подумать, что не так уж плохо сыграл свою роль – но не ему же, покладистому и нежному Ублажителю–IV,
Финал медлил.
Лишь громыхнула, захлопываясь, дверь. Да еще донесся радостный крик Телепня: «Попались, Самсон Хоттабыч!»
Альеносхромп осторожно раздвинул глазные заслонки.
Бородища капрала была прочно зажата дверью, и подлец–Телепень торопливо опечатывал электронный замок печатями Соломона. Шапиро–цзы рычал, бранился, цитировал Талмуд и «Дао–дэ–цзин», пытаясь магическим путем освободить свое сокровище – дверь дрожала, но не поддавалась. Разумеется, у капрала имелся десантный нож, но Ублажитель–IV не знал того, что было известно Телепню: вся сила мастеров «Брадо–б-рю» из южно–хасидской ветви «Хазер–гой–боя» заключается в их бороде. Стоит противоестественным путем лишиться хотя бы единого волоска – и…
Оставив капрала наедине с дилеммой: сила или свобода?! – Альеносхромп подхватил с пола забытый кем-то из десантников импульсный седиментатор и кинулся участвовать дальше.
***
В стык–шлюзе игриво коптили факелы дневного света. Со стороны «Летучего Китайца» гремела канонада, временами заглушаемая матом Небейбабы. Лишай–толковник смущенно крякал, не решаясь переводить.
— Туда не суйся, – предупредил Телепень.
— А как же яйца? – Ублажитель–IV на миг ощутил себя главным героем, и нельзя сказать, что ему это не понравилось. – Мое место на инкуб–Люльке!
— А ты скажи об этом своей подруге–есаулице, – хмыкнули динамики.
Миг спустя из-за поворота коридора вылетела «Железная Брунгильда». Подошвы ее башмаков опасно дымились.
— Пупсик! – госпожа есаул буквально упала на брата по разуму, закрыв собой от ударов судьбы. – Я вся изволновалась! Вот нарвался бы…
— Он и так нарвался! – поспешил наябедничать вредный Телепень. – На эту ниндзю бородатую! Если бы не мой героизм…
Помешав кляузнику закончить, на том конце шлюза из сполохов явилось мимолетное виденье.
— Вася! Живой!
Прочистив когтем хрусталики, Альеносхромп сместил диапазон зрения и разглядел отступающего обер–сержанта. Левой рукой милый Василий Архипович волочил за шиворот бесчувственного Гамарджобу (одна нога у рядового временами начинала мерцать, исчезая и снова возникая), в правой устало дымился гэппер.
За спиной Небейбабы полыхало и громыхало.
— Пупсик, дай-ка маме эту штучку!
ОРайли вырвала импульсный седиментатор из лап Альеносхромпа и ринулась в шлюз.
— Куда ты, о отважная Беспределица?!!
Наученный
Секундой позже седиментатор, рявкнув «Кто последний? Я за вами!», лихо ударил очередью. Предшлюзье шаланды пошло плясать вприсядку, корчась гримасами бытия, насильственным путем определяющего сознание. В потолке возникла дюжина черных дыр.
— Есть! – оценил Телепень.
Что именно есть, комп уточнить забыл.
Вскоре диафрагма со скрежетом зубовным сомкнулась за спинами вернувшейся ОРайли и двух десантников.
***
— Не могу отстыковаться! Они вцепились в шхуну абордажными крючьями! Я перекрыл…
— Будут взламывать, – обер–сержант с усилием сел на лежащего в обмороке Гамарджобу. – Баррикаду делать надо.
— А что с его ногой, добрейший Василий Архипович? – Альеносхромп удивленно глядел на мерцающую конечность рядового.
— Гэппером, биомать на биомассу, зацепило! – о том, чьим конкретно гэппером зацепило Гамарджобу, обер–сержант тактично умолчал. – Шиш–вероятность, земляк, это тебе не фунт хлореллы! Теперь у него нога… как бы это, биомать, поделикатнее?.. Короче, через неделю стабилизируется!
— Дед–Йог – виртуальный ног, – не удержался Телепень, но, поймав мрачный взгляд Небейбабы, почел за благо заткнуться.
— Рядового госпитализировать, – распорядилась ОРайли. – Телепень, пришли сюда стюарда с авто–арбой. Остальным – строить баррикаду.
…Когда шифоньер из мореного дуба, хрустя подламывающимися ножками, втиснулся в общую груду хлама, скрывшую под собой дверь стык–шлюза, из-за завала глухо каркнули:
— Эй, на шхуне! Открывай по–хорошему! Не то по доске над пульсаром прогуляться выведем!
Ответом наглецу был грохот и звон супниц из кузнецовского фаянса. Водрузив опустевший буфет поверх шифоньера, Небейбаба критически оглядел баррикаду.
— Ну, как говорится, чем богаты…
Договорить ему не дали. Гулкий удар сотряс завал, эхом прокатившись по «Нострадамусу».
— Кварковая кувалда, – с третьего раза определил Телепень. – С турбонаддувом.
— Время до взлома?!
— Два часа семнадцать минут тридцать две секунды.
— Сколько их там? – «Железная Брунгильда» стала закатывать рукава комбинезона.
— Человек десять. Может, больше.
— Против двоих. Пупсик не в счет…
— Против троих, – перед ними стоял капитан Стриммер, деловито перезаряжая нейро–топор. – Полянкера пришлось вырубить – его стенания действовали мне на нервы. И, клянусь скоростью света, я ни минуты не жалею об этом!
— Значит, у нас есть два ваших часа? – вдруг переспросил Альеносхромп.
— Два часа шестнадцать минут…
— Я успею! – радостно возвестил Ублажитель–IV и, без лишних пояснений, сорвался с места, вприпрыжку умчавшись в сторону камбуза. Заподозривший неладное андро–стюард кинулся следом.