Шутки склероза

Николай Елин, Владимир Кашаев

ШУТКИ СКЛЕРОЗА

Телефон звонил настойчиво и самоуверенно. Такой тембр бывает у него обычно, когда звонят родственники. Я снял трубку. Так и есть. Звонила дядина жена, тетя Валя.

– Приезжай, - сказала она плачущим голосом.
– С дядей беда...

– А что такое?!
– не на шутку встревожился я.

Дядя Коля был лучшим

из родственников. Он всегда очень тепло ко мне относился и часто повторял, что любит меня, как родного сына. Правда, каждый раз, превознося мои достоинства, он несколько их преувеличивал, однако я великодушно прощал старику этот недостаток, и моё уважение к нему даже не делалось от этого меньше. В конце концов, кто его знает: быть может, со стороны виднее?..

В последнее время тётя жаловалась, что у него стало плохо с памятью, и я порекомендовал им знакомого врача. Правда, я не знал, насколько хорош он был как врач, но зато память у него была превосходная. Во всяком случае, в преферанс он играл не хуже, чем канадские профессионалы в хоккей. Неужели такой специалист мог повредить дядиному здоровью? Мне стало не по себе.

Из трубки по-прежнему слышались всхлипывания.

– Успокойтесь, тётя Валя, - произнёс я, пытаясь придать своему голосу твёрдость.
– Скажите, врач у вас был?

– Был, - сквозь слёзы проговорила она.
– Два порошка прописал... Первый велел пить утром, а второй...
– она снова всхлипнула, - второй вечером...

– Ну и что?!
– почти закричал я.
– Дядя их пил?!

– Пил... целый месяц пил... Только...

– Что? Что только?!

– Только... Ты же знаешь, у него склероз. Ну, и он эти порошки перепутал. Тот, что надо было пить вечером, он пил утром, и наоборот...

– Так, значит, память к нему не вернулась?

– Вернуться-то она вернулась, но тоже... наоборот...

– То есть как это наоборот?
– не понял я.

– Приезжай, сам увидишь, - подавляя рыдания, сказала тётя.

– Но неужели это так серьёзно?

– Очень... Очень серьёзно. Просто ужасно! Ты должен немедленно приехать!
– И она повесила трубку.

Я сунул в холодильник недоеденный на самом вкусном месте бутерброд,

выключил телевизор, недосмотрев фигурное катание, и помчался к дяде.

Через полчаса я уже был у него. Снимая пальто в передней, я услышал доносящийся из комнаты восторженный дядин голос:

– Что ни говори, а племянник у меня замечательный! Я тебе, Валя, по секрету скажу: это талантище, каких мало! Выдающихся достоинств человек: благородный, умный, великодушный...

Я смущённо кашлянул и, постучав, вошёл к комнату.

За столом дядя с тётей играли в подкидного дурака. Увидев меня, дядя Коля бросил карты и досадливо поморщился:

– А вот и этот идиот явился! Чёрт его носит! Никогда посидеть спокойно не даст! Сейчас опять развалится, как свинья, и всякий вздор начнет молоть...

– Как?..
– опешил я.
– В каком вы, собственно, смысле?.. Вы... вы шутите?

– Какие там шутки!
– рассердился дядя Коля.
– Шутить с таким олухом, как ты, - только время тратить. У тебя же чувство юмора - как у улитки. Правда, бегает она быстрей, чем ты соображаешь...

Я растерянно попятился и выскользнул обратно в прихожую. За мной вышла тётя.

– Что это с ним?..
– испуганно пробормотал я.

– То, о чём я тебе рассказывала, - всхлипнула тетя. Путать он стал. Раньше он такие вещи только за глаза говорил, а в лицо - всё только приятное. А из-за этих проклятых таблеток у него память... стала... наизнанку...
– Она прижала к глазам платок, и плечи её затряслись.
– Это ж надо... такое... такое несчастье...

– Так вон оно что!.. Кто бы мог подумать?.. Ну, ладно, тётушка, не отчаивайтесь. Я предупрежу родных... Уверен, что никто не будет обижаться на дядю. Все войдут в положение. Потерпим, пока у него всё станет на свои места...

– Тебе хорошо говорить "потерпим"!
– перебила тётя Валя.
– Ты пришёл и ушёл. А мне-то каково? С утра до вечера слушать, как он взахлёб хвалит всю нашу родню! Думаешь, это приятно? Мне теперь и поговорить-то с ним не о чем...

И она вновь залилась неутешными слезами...