Схватить тигра за хвост
Шрифт:
— Кто её убил? — спросил Паркер. — Что там произошло?
— Я знаю не больше тебя, — солгал Кен. — Я пошёл в полицейский участок, сказать лейтенанту, что был с Фэй прошлой ночью, и уже ждал, что меня арестуют. А он сказал мне идти домой, так как убийцу уже поймали. Я не стал ждать повторного приглашения и ушел.
— Я думал, ты мне расскажешь какую-нибудь интересную историю, — разочарованно
— Да, пожалуй, — сказал Кен, сохраняя на лице выражение полного безразличия.
Когда они подъехали к стоянке возле банка, Паркер спросил:
— А ты сам-то расскажешь Энн?
Кен покачал головой.
— Если ты болван, — сказал он, выходя из машины, — то я — нет.
Через пять дней Кен стоял на платформе железнодорожного вокзала, ожидая, когда подойдёт поезд, в котором ехала Энн.
Он чувствовал себя образцом добродетели. Четыре вечера подряд он непрерывно работал в бунгало и саду. Он сделал всё, о чём просила его Энн в течение последних месяцев и что он постоянно откладывал. Сад выглядел как никогда раньше. В кухне он сделал ремонт. Все окна вымыты. Сломанная петля на калитке починена. Автомобиль и тот блестел как новый.
В газетах началась возня. Под обстрел попала администрация города, и несколько видных её членов ушли в отставку. Среди них капитан Джо Мотли, который почувствовал, что его работа становится слишком трудной для его спокойных методов. Имя Линдсея Берта всё чаще стало упоминаться в газетах как имя наиболее вероятного кандидата на пост политического лидера, а «Геральд» предсказал, что лейтенант Адамс вскоре станет капитаном полиции.
Впервые с того времени, как Кен обнаружил мёртвое тела Фэй, он чувствовал себя в безопасности. С переполнявшим его через край чувством волнения он наблюдал за медленно подходящим поездом.
Он увидел светлую головку Энн, высунувшуюся из окна. Они стали неистово махать друг другу. Через несколько секунд они уже стояли, обнявшись, на платформе.
— О, Кен!
— Дорогая, как я скучал!
Затем они затараторили, перебивая друг друга, слишком счастливые, чтобы слушать.
— У тебя всё в порядке? — спросила Энн, когда они наконец успокоились. Она была удивлена его худобой,
— Конечно, всё в порядке, — сказал Кен, улыбаясь.
— Но, дорогой, ты изменился. Что-то в тебе…
— Чепуха! — сказал Кен. — Пойдём. Займёмся багажом.
Позже, когда они отъехали от вокзала в видавшем виды зелёном «линкольне», Энн спросила: — Ты был один, Кен? Ты ходил куда-нибудь?
— Моя дорогая девочка, у меня не было для этого времени, — целомудренно произнёс Кен. — Я занимался домом. Сделал ремонт на кухне, присматривал за садом и вообще стёр пальцы до костей.
Энн посмотрела на него задумчиво.
— Звучит так, будто ты напроказничал и потом заглаживал свою вину. Ничего серьёзного, а?
— Твоя беда в том, что ты слишком подозрительна, — сказал Кен, избегая её взгляда. — Кроме того, если бы я напроказничал, я бы тебе признался. Впрочем, признаю, думал куда-нибудь пойти с женщиной, но у меня просто не было времени.
Энн наклонилась к нему и поцеловала.
— У тебя была возможность, Кен. Теперь я тебя не оставлю.
— Нельзя себя так вести, когда я за рулём. Потерпи до дома, — он взял её руки в свои и сжал. — Я не хочу, чтобы ты снова куда-нибудь уезжала. А теперь расскажи мне о себе.
Кен слушал её и чувствовал себя умиротворённым. «Не надо ей знать, — говорил он себе. — Этого больше не случится. Я с трудом вывернулся, и это послужит мне уроком».
— Всё, приехали, — сказал он, когда машина остановилась у их бунгало. — Посмотри на сад. Ну, как тебе? И не забудь взглянуть на калитку. Она снова работает.
— Дорогой, я думаю, мне лучше ещё раз уехать, — сказала Энн, стоя у калитки и оглядывая идеально чистый сад и аккуратно подстриженный газон. — Потрясающе, даже окна вымыты.
— Это лишь малая часть того, что я сделал, — сказал Кен, пытаясь достать её багаж из автомобиля.
Энн вдруг воскликнула.
— О, Кен, милый! Это твой сюрприз? Какая прелесть!
Кен проследил за направлением её взгляда.
На крыльце, наблюдая за Кеном неподвижными выпученными глазами, сидел желто-коричневый китайский мопс.