Сибирский некромант 3
Шрифт:
Герберт повернулся к Инге и агрессивно клацнул челюстями. Девушка по-кошачьи подпрыгнула от испуга.
— Виталя, ты видел?! — воскликнула Инга. — Он меня убить хочет!
— А ты разговаривай ласковей.
— Ёпт, да как с моей жизнью тяжелой можно ласково разговаривать? Я зловещий демонический фамильяр! Посланник ужаса! Может быть я выгляжу миленько, но я могущественная…
Челюсти клацнули ещё раз, прерывая тираду Инги. Снова последовал испуганный прыжок на месте. Хоть мой фамильяр был в человеческом обличии, но в голове я представлял кошку с вздыбленной шерстью.
— Да
Челюсти неодобрительно двинулись из стороны в сторону. Будь у Герберта глаза, то они бы сейчас закатились бы вверх.
— Инга, вообще-то из-за тебя Герберт чуть не умер, — напомнил я. — Я оставлю вас здесь поговорить по душам, а сам пойду к Дубову. Оснований отпускать его уже точно нет.
— Ёпт, неужели ты хочешь занекрить его прямо здесь? Аппаратура инквизиции от этого с ума сойдет!
— Пока я просто хочу с ним поговорить. Инга, выключи запись видео, пока я в допросной комнате. Хотя нет… Оставь запись.
Хирург посмотрел на меня через стекло. Из допросной комнаты он не мог ничего видеть, в отличие от нас, но я был уверен, что Дубов смотрит конкретно на меня. Этот гад точно обладает определенными магическими способностями, хоть это не указано в его биографии.
Пока шёл в допросную, мысленно сопоставил всё известное о хирурге. Он вырос и отучился в Москве, но почему-то переехал в Читу, где у него никого нет. Это факт крайне странный. Многие молодые люди наоборот хотят уехать из Читы в более крупный город, а он почему-то решил обосноваться именно здесь.
Ещё из интересных фактов о хирурге было наличие у него лицензии на огнестрельное оружие. За Дубовым, по базе, числилось охотничье ружье. Это, разумеется, не делало его убийцей, но всё же немного говорило об этом человеке.
Когда я зашёл к хирургу, он даже не повернул голову в мою сторону, продолжая пялится в одну точку. На его лице читалось лёгкое пренебрежение и чувство собственного превосходства.
— Инквизиция скоро вас отпустит, — сказал я, сев напротив Дубова.
— Это отлично, — без особых эмоций ответил хирург. — Я рад, что ваша служба во всём быстро разобралась. На самом деле это даже хорошо, что вы работаете с таким усердием. Сейчас уже почти полночь, а у вас столько людей поднялось на ноги от одного лишь подозрения на некромантию.
— Инквизиция вас отпустит, — медленно повторил я, чтобы после ошарашить Дубова другой фразой. — Но вас возьмёт под стражу милиция. Вы подозреваетесь в нескольких убийствах.
Никакой реакции. Хирург сохранял полное хладнокровие.
— Не знаю в чём дело, но я уверен, что эти подозрения так и останутся лишь подозрениями, — Дубов говорил совершенно спокойным голосом, будто разговор был вовсе не о его судьбе. Он ещё и позволил себе лёгкую улыбку, которая так и вопила «я выйду сухим из воды». — Во всей этой ситуации мне жаль своих пациентов. Я не буду иметь должного отдыха, а значит сложные операции ближайших дней на грани срыва.
— Не надо считать себя самым умным, — сказал я, сверля врача взглядом. Он меня очень сильно раздражал своей надменностью. — Всё тайное становится
— Вы знаете это по собственному опыту?
На лице хирурга была уже полноценная ухмылка. Причём его вопрос явно говорил о том, что он был готов хоть немного, но сбросить маску лжеца.
— Да. Я знаю это по собственному опыту, — ответил я честно, раз уж разговор стал откровенным. — И также я знаю, Константин, что ты не отделаешься легко за свои преступления.
— Хочешь убить меня, некромант Виталий Могильников? — с ещё большей ухмылкой спросил Дубов. Маски были окончательно сброшены. — Некромант, который известен под прозвищем «Могильный Волк». Тот, кто убивает других некромантов и разных преступников. Надо признать, Виталя, ты оказался довольно способным тёмным магом. Должно было умереть гораздо больше людей, прежде чем мы бы встретились. Ты же среагировал на мой самый первый шаг, который планировался самым тихим.
— Значит сейчас ты признаешь, что убил двух строителей сегодня утром? — спросил я, для видеозаписи в допросной. Раз уж Дубов стал откровенничать, то надо пользоваться этим в полной мере. Пусть признаётся во всём, что натворил.
— Совершенно верно, их убил я, — без улыбки и без каких-либо эмоций произнёс хирург. — Я убил и много других людей. Разными способами и в разные годы.
Значит это серийный маньяк… Вот же ублюдок. Он говорит, что мы встретились слишком рано, но на мой взгляд это наоборот произошло слишком поздно, раз он уже убивал ещё кого-то.
В комнату допроса вдруг вошла Инга.
— Ёпт, Виталя, запись не ведётся! На экране вдруг пошли помехи!
На лице Дубова появилась ухмылка. Значит вот в чём причина его откровенности — он каким-то образом смог прервать видеозапись в допросной комнате.
— Это не столь важно, — сказал я Инге. — Оставь нас.
Блондинка зло посмотрела на хирурга и вышла из допросной. То, что запись испорчена плохо, но глобально ничего не меняет. Дубов своими словами уже подписал себе приговор вечной службы в моей армии Тьмы. Я не отпущу такого человека в общество нормальных людей.
— Я очень сильно завидую некромантам, — с мечтательным выражением лица произнёс Дубов. — Вы обладаете властью над мёртвым. Все мои убийства я считаю довольно бессмысленным, ведь я не могу поднимать нежить. Моя некросопротивляемость крайне низка, да и способности к тёмной магии совсем никудышные. По сути, я убивал от своего бессилия. От злости на то, что я не могу когда-либо стать могущественным некромантом.
— У тебя есть заложник? — спросил я, понимая что у этого ублюдка имеется какой-то путь отступления. Иначе бы он до последнего пытался бы всё отрицать.
Дубов стал хлопать. Медленно и с довольной ухмылкой.
— Браво, Виталя. Ты очень проницательный. Хочешь угадать кто заложник? Я знаю, что у тебя в городе много птичек, но это не может защитить от всего. При должном желании легко добраться до твоих учеников, коллег или, например, некроманши Метелицы, которая живёт у твоего деда. Вообще, я долго думал какой удар по тебе нанести. На мой взгляд самая хорошая цель это Женя Кислицина, твоя помощница в алхимическом бизнесе.