Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года

Брукман Александр

— Ты же знаешь, Андрей, если бы я его грохнул, у меня алиби на десятерых бы хватило, — ответил Самохин.

— А сейчас хватает на скольких?

— Да ладно, Андрюха, ты чего это? Перегрелся, что ли? — огрызнулся Самохин.

Дверь кабинета открылась и с подносом зашла Валя Панова, секретарша Афонина. Мельников показал ей на журнальный столик в углу кабинета.

— Валечка, ставь сюда. Так мужики, налетай, — скомандовал Мельников.

— Вы Валентина Панова, секретарь Афонина? — спросил Чернов.

— Да.

— У

меня будет к вам несколько вопросов. А начальник финансового отдела уже пришла?

— Кажется, да, — неуверенно сказала Панова.

— Скажите, пожалуйста, ей, чтобы никуда не уходила. И вы тоже будьте у себя на месте.

— Хорошо, как скажете, — испуганно ответила Валя и вышла из кабинета.

— Ты чего, Андрюха, девушку пугаешь? — сказал Самохин. — Так что, Михалыч, коньяк обещал? Давай.

Мельников вынул из шкафа коньяк, рюмочки и поставил на журнальный столик. Подошел к двери, повернул ключ и вернулся к столику. Разлил коньяк по рюмочкам. Выпили.

— А куда же всё-таки исчез Матюшин? После работы домой не приходил. Всю ночь отсутствовал.

Мельников и Самохин переглянулись.

— Да мало куда мог пойти молодой, неженатый парень, — пожал плечами Самохин. — А в предыдущие ночи он дома ночевал?

— Да. А именно вчера не было, — ответил Грузнов.

— Ну, тогда наливай, Михалыч, еще по одной, — предложил Самохин.

— Нет, мужики, хватит, — дожевывая бутерброд, сказал Чернов. — Мне ещё допросить надо Панову и начальницу финансового отдела. Как её там? Ах да, Данилина. Говорят, та ещё штучка. Против шерсти гладить нельзя, а по шерсти гладишь — тоже кусается.

Самохин посмотрел на Мельникова и сказал Чернову:

— Кто это вам уже успел набрехать такое? Данилина — человек правильный. Ты с нею по-хорошему и она все что знает, тебе расскажет.

— Меня интересует, в основном, договор с санаторием. А может быть, она случайно знает, хотел ли послать Афонин с семьей в качестве охранника Матюшина.

— Конечно, она знает. И не случайно, — подтвердил Мельников.

— Откуда? — удивился Чернов.

— Так она ведь заключала договор на три путевки — жена Афонина, ребенок и охранник. Но она была тоже против Матюшина.

— Почему? — насторожился Чернов.

— Данилина — это подруга Валентины Пановой, а у Матюшина роман с Валей, — разъяснил Мельников. — И Валя была категорически против того, чтобы посылали Матюшина.

— Андрей, а может Матюшин у Пановой ночевал? — догадался Грузнов. — Ведь и драка-то из-за неё произошла.

— А вот мы и спросим об этом у Пановой, — сказал Чернов.

В дверь постучали. Самохин открыл дверь и в кабинет заглянул Матюшин.

— Виктор Михайлович, мне сказали, что мною милиция интересуется? Скиба говорит, что меня увольняют.

— А ты где

был? — спросил Мельников.

— У Валентины в приемной сижу.

— Да нет, ночью, спрашиваю, где был?

Чернов и Грузнов, насторожившись, подошли ближе.

— Матюшин? — спросил Чернов.

— Да.

— Вас почему дома с вечера не было?

— Не с вечера, а с утра не было.

— Вас дома ни вечером, ни ночью не было.

— Я же и говорю, вчера с утра как ушел, до сих пор дома еще не был.

— А где вы были?

— С утра на работе.

Чернов начал раздражаться.

— Я спрашиваю про вечер и ночь.

— А какое это имеет значение? — с вызовом спросил Матюшин.

— Для вас имеет большое значение, — резко ответил Чернов. — Есть основание считать, что Афонин хотел вас уволить за вчерашнюю драку, а около первого ночи его машину взорвали.

— Это все домыслы, что он хотел меня уволить, — возразил Матюшин. — Он сказал, что премии лишит, это было, а про увольнение — не слышал. Кто такие слухи распускает, хотел бы я знать?

— Ладно, пока можете быть свободным, но никуда не уходите, — сказал Чернов. — Ждите в приемной.

Матюшин вышел, а Чернов задумчиво посмотрел в окно.

— Странно, зачем Скибе врать? — спросил про себя Чернов, почесав затылок.

В приемной, куда он зашёл, Матюшин сидел около Валентины, держа её за руку, и Чернов подумал, что насчёт их романа сомневаться не приходится.

— Выйдите, пожалуйста, мне надо переговорить с Валентиной, — попросил он Матюшина, и тот неохотно покинул приёмную.

— Валя, скажите мне прямо — Матюшин ночевал этой ночью у вас?

Панова испуганно посмотрела на Чернова:

— Откуда вы знаете?

— Ясно. Спасибо. И ещё вопрос — Афонин хотел вчера уволить Матюшина?

— Он хотел с него снять премию. Но потом мне сказал, что только ради меня не снимет. Но если он ещё раз такое устроит, то тогда он его просто выгонит.

Чернов задумчиво разглядывал Валентину.

— Вы мне не верите? — спросила Валя.

— Верю. А вот ещё вопрос — У начальника отдела кадров мог быть зуб на Матюшина?

— Зуб? Да у неё на него целая челюсть выросла из таких зубов. Она же его ненавидит.

— За что?

— А она у нас такая, знаете, ну, как вам сказать… Дура, одним словом.

— Ясно.

В кабинет Данилиной Чернов и Грузнов вошли вдвоём, и Чернов представился:

— Доброе утро. Уголовный розыск. Хотели бы вам задать несколько вопросов.

— Доброе. Проходите, садитесь, — пригласила Данилина.

— Нам известно, что Афонин поручил вам заключить договор с крымским санаторием. С каким именно? Договор подписан?

— Переговоры велись, санаторий нам прислал факс с согласием, но Афонин передумал.