Сид и император

Колоскова Елена Леонидовна

— Боишься меня? — спрашивает он, и я вздрагиваю от страха, или, быть может, от предвкушения.

— Да.

— Странно. На тебя не действует моя магия, смертная. Почему? — похоже, сид был озадачен этим фактом.

— Не знаю, — не менее честно ответила я.

Я боялась. А должна была… что? Вожделеть? Желать исполнить любую прихоть и ответить на любой вопрос?

Пресловутое «очарование» волшебного народа, которому простые люди не в силах сопротивляться. Любой сид, если захочет, покажется мне настолько прекрасным, что может делать со мной все, что угодно.

Овладеть мной, резать у меня на глазах родных, причинять мне боль. А я должна обожать его за это и целовать следы, которые он оставляет на земле. Должна была, но не чувствовала этого.

Он провел рукой по моей щеке, заставляя поднять лицо.

— Хочешь меня? — вкрадчиво допытывался он.

— И это тоже… — нехотя признала я.

Не буду отрицать очевидное. И лгать себе и ему тоже не буду. Я желала его, как женщина хочет мужчину. Он волновал и одновременно пугал меня, этот незнакомец, которого знало мое тело, и который совсем не знал меня.

Осмелев, я протянула руку и в ответ коснулась его лица, пробежала пальцами по гладкости темных волос, спустилась к шее и дальше, к вороту туники, вышитому защитными рунами. Пробуя, я поддела пальцем завязки и проникла ладонью внутрь, ощутив жар его кожи.

— Довольно! Смертная, ты забываешься, — перехватил он мою дерзкую руку за запястье, сжав так, что я зашипела от боли. Он тут же отпустил. Я отдернула руку, баюкая ее у себя на груди.

— Разве вы не этого хотели, данна? Так же, как и я, — выдавила я.

— Этого? — обманчиво ласково произнес он и рассмеялся, указав рукой на меня.

Не этого, это уж точно. Инициатива наказуема. Он посмеялся надо мной. Как я заблуждалась! Сид просто пришел посмотреть, что за зверюшка произвела переполох среди его стражи. Мой Рейвен хотел и добивался меня, а этому сиду я была безразлична.

— Значит, я ошиблась.

Я готова была признать свою ошибку. Надеюсь, его гнев не будет длиться долго, и он скоро уйдет. Извиняться не буду, чтобы не связать себя долгом. Нет вины — нет и долга.

«Кого ты обманываешь, Твиг?»

Конечно, теперь мне хотелось, чтобы он ушел. Но еще больше я хотела, чтобы он остался. Как глупо и самонадеянно! И как нелепо. Я злилась сама на себя за это желание.

— Не торопись, человечка… — вдруг сказал он, и его янтарные глаза угрожающе сузились. — Я передумал. Ты пришла на мое застолье и нарушила планы на эту ночь. Так что, пожалуй, ты мне должна.

— Что? — не поняла я.

— Вот это.

Он по-хозяйски, не спрашивая моего согласия, прижал меня к себе и просунул руки мне под бедра. Мгновение — и я взмыла наверх, как будто вдруг стала невесомой.

В несколько шагов он преодолел расстояние до стены и прижал меня к ней спиной. Даже сквозь одежду я ощутила шероховатость и холод камня. Не давая опомниться, мужчина задрал мне юбки до талии.

Треск разрываемого белья и прикосновение чужого тела в самом сокровенном месте… Его бедро вклинилось между моих ног, раздвигая их и не давая упасть на пол. А потом место бедра занимает его агрессивная плоть.

Он не хочет удовольствия. Я понимаю,

что он просто хочет наказать меня. Раздавить и заставить пожалеть, что я нарушила его покой и лишила утех на сегодня. А теперь сама стала таким развлечением.

— Нет… нет… Пожалуйста!

Протесты тонут в его грубых и бесстыдных поцелуях. Он бесцеремонно приник к моим губам, сминая их, проникая внутрь и не давая сказать ни слова.

— О, да, — шепчет он мне прямо в ухо и продолжает.

А я… Я вдруг согнула ногу в колене и подняла ее, чтобы стало удобнее. Прижалась к нему, как в последней опоре в этом безумном мире, и обняла в ответ. Не приняла, но поняла его тягу. Я тоже хотела его. Я так скучала по нему все это время. Иллюзия, самообман… Пусть!

Удивленный, он на мгновенье замер, но не отпустил меня. Он словно раздумывал, что делать дальше.

— Поцелуй меня, — вдруг потребовал он.

До этого он целовал сам, не требуя ответа. Я потянулась к нему губами, неловко, как в первый раз. Облизнула губу и, ощутив вкус крови, поняла, что она треснула от его вторжения.

Его губы ответили на мой призыв. Жесткость его проникновения — и в противовес ей ласка поцелуя. Какая странная, горькая нежность… А потом он, не дождавшись меня, достиг пика, и все внезапно закончилось.

* * *

Я устало обмякла, а внутри не осталось ничего, кроме горечи и опустошения. Сид отпустил меня. Он заправил в брюки край туники из тонкого полотна. Застегнув камзол и поправив одежду, он, не оглядываясь, пошел прочь.

Такой знакомый. И такой чужой… Страдания плоти ничто по сравнению с этим. Эту боль и пустоту потери не унять ничем. Я надеялась, что смогу заполнить ее, но вышло иначе. Это поспешное соитие только разбередило раны. Силуэт мужчины расплылся от нахлынувших слез.

— Бренн, — едва слышно прошептала я, но он услышал.

Я совсем забыла о невероятном слухе сидов. Они чувствительны, как кошки, даже к слабому шороху. И еще я забыла, какими быстрыми они могут при желании стать. Смазанной тенью, легким вихрем он вдруг снова оказался подле меня.

— Маленькая пташка знает больше, чем ей положено… — произнес он.

Его голос, низкий и обманчиво ласковый, вызывает настоящий ужас. Его стальные пальцы крепко держат меня за подбородок, не давая увернуться, сжимая до боли и синяков. Как вдруг спасение приходит оттуда, откуда не ждешь.

Робкий солнечный луч, пробиваясь сквозь стекло, касается моей кожи и бьет прямо в глаза. Окна здесь выходят на восток.

— Данна… утро уже наступило, — сказала я. — Вы требовали возмещения только за эту ночь.

Я поймала его в ловушку его же собственных слов. Знала, что он не сможет изменить себе. Слово сказано, и сид будет его соблюдать, не смотря ни на что. Он не тронет меня, как бы сильно ему ни хотелось этого.

— Хм… А ты хорошо знаешь наши порядки. Удача сегодня на твоей стороне, — вкрадчиво сказал сид и провел большим пальцем по моей нижней губе, коснувшись ссадины. — Но не думай, что так будет всегда. Мы еще не закончили.