Сидоровы Центурии
Шрифт:
— Московское время 16.00. Начинаем концерт по заявкам радиослушателей. По просьбе бывшей супруги Сергея Сергеевича Мерцалова Татьяны Михайловны исполняем для ее нового супруга Ашота Алиевича песню из кинофильма "Семнадцать мгновений весны".
Заиграла знакомая мелодия, но то, что стал исполнять народный артист СССР Иосиф Давыдович Кобзон, явно выходило за рамки приличия:
"Не думай о растратах свысока,
Наступит время,
Сам поймешь, наверное.
Жене
А не твои занудные мгновения.
Мгновения. Мгновения…"
— Эй! Кто там? — спросил Валентин и осторожно наклонился, чтобы рассмотреть кювету, в которой была закреплена заговоренная иголка.
То, что Валентин затем услышал, повергло его в крайнее смущение и заставило густо покраснеть:
— А ты, пень, вообще помалкивай! Думаешь, никто не знает, чем ты по утрам в постели занимаешься вместо физзарядки, а сегодня после обеда что ты, рассматривая шведский журнальчик, делал? Сергей Сергеевич! Обратите, наконец, внимание на этого охламона, который вместо кандидатской диссертации отращивает себе на ладонях волосы!
— Я в личную жизнь своих сотрудников не вмешиваюсь, — ответил Сергей Сергеевич и в свою очередь спросил: Ко мне есть вопросы?
Профессор Мерцалов вначале подумал, что все это ловкий розыгрыш его коллег, которые, спрятавшись где-нибудь под столом, валяют дурака. Он и сам был мастером разных розыгрышей и мистификаций и готов был аплодировать, если бы не одно обстоятельство. Откуда шутники узнали о московском соседе — директоре плодоовощной базы в Солнцево?
— К вам Сергей Сергеевич вопросов нет, Вы — настоящий мужчина, — ответил неизвестный шутник и предложил: А не продолжить ли вам вторую часть эксперимента — с лазером. Обещаем: эффект превзойдет все ваши ожидания.
— Ладно, — подумал про себя профессор, — поставим еще один эксперимент, посмотрим, что вы еще придумали, а потом кому-нибудь точно уши надеру.
И Сергей Сергеевич сделал Валентину знак, дескать, не парься, скоро источник неведомого голоса обнаружится: либо сам, либо они его найдут. Все еще красный от смущения Валентин провел все необходимые приготовления для постановки второго опыта, правда, для этого им пришлось перейти в другое лабораторное помещение.
Не прошло и трех минут, как из иголки, попавшей в перекрестье лазеров, повалил черный дым, из которого соткался, а затем сгустился образ худощавого юноши в средневековом камзоле, расшитом серебром, в ботфортах и при шпаге. На голове у него был берет из черного бархата, из которого торчало гусиное перо.
— Виконт, — сказал призрак, обращаясь к профессору Мерцалову, — я набираю войско для моего сюзерена, с целью завоевания одной дальней галактики. Вы можете отправиться со мной прямо сегодня и ни днем позже. Надеюсь, вы помните, что хозяин я добрый, да и слуга неплохой. Я повелеваю материальным миром; мне подвластны все радости и слава земная. Договор начинается с этой минуты и истекает ровно в полночь по истечении семи лет, в 1985 году. Если вы колеблетесь, даю вам на размышление восемь месяцев и двадцать восемь дней, затем встретите меня на этом самом месте и своей кровью подпишете соответствующий договор.
Грохот тела упавшего в обморок лаборанта Сергея Сергеевича не удивил. Он понял, что это уже никакая
"Часть силы той, что без числа.
Творит добро, всему желая зла".
Известно, что Гете разбирался в высшей математике не хуже, чем в филологии. Сила без числа, это — функция, которая не имеет входных параметров. И тут Сергей Сергеевич кое-что вспомнил, — как раз из того, что относится к категории навязчивых образов, порою посещающих нас во время сна или под влиянием регрессивного гипноза.
— Командор, — сказал Сергей Сергеевич, склонив голову, — в одной из своих жизней я уже сопровождал Вас во время похода в созвездие Кита в качестве Вашего старшего адъютанта. Я сполна заплатил за свое непомерное любопытство в следующих десяти жизнях в качестве нерожденного младенца, поэтому у меня нет никакого желания пролонгировать прежний договор, либо заключать новый.
— Зачем же вы вызвали меня? — удивился Командор.
— Я тут, знаете ли, — сказал Сергей Сергеевич, изо всех сил стараясь сохранять хладнокровие, — наукой занимаюсь, а материально-техническая база здешнего университета устарела, как минимум, на десять лет. Ни одного путного эксперимента не провести, а не то, что открытия всемирного значения сделать. Не могли бы вы мне помощника какого-нибудь на время предоставить, хотя бы из числа инвалидов, от которых вам все равно во время похода никакого толка?
— Извольте, — сказал Командор, — есть у меня один кадр. Вроде не дурак, но такой зануда, что даже меня иногда поправляет. Он, видите ли, в последней своей командировке цензором в Главлите служил. А сейчас в моей канцелярии общим отделом заведует. Приказы и распоряжения готовит. И, кстати, вот он, в пятом углу стоит.
Сергей Сергеевич напрягся, пригляделся и увидел пятый угол и стоящего в нем плюгавенького лысого старичка в коричневом балахоне, опирающегося на клюку.
— Вы пообщайтесь, а я пройдусь, полистаю лабораторные журналы, посмотрю, чем вы тут занимаетесь, — сказал Командор и исчез.
Вслед за призраком юноши в костюме средневекового кавалера исчез и плюгавенький старичок, но только визуально. Сергей Сергеевич услышал в левом ухе звук, похожий на жужжание мухи, а потом услышал:
— Позвольте представиться. Бес категории "Б". Погоняло (кличка) Цензор.
Голос беса был удивительно похож на голос народного артиста СССР Ростислава Плятта. И это вызывало уважение.
— Фи, как некрасиво, а нельзя ли без уголовных заморочек представиться, — поморщился Сергей Сергеевич.
— Для вас, виконт де Марсель, и только в порядке исключения: Арнольд Борисович Шлаги, — и Сергей Сергеевич услышал, как будто кто-то перед ним расшаркивается.
— Разве мы были знакомы? — удивился Сергей Сергеевич.
— Что вы, что вы! Я в ваше время был малолетним бесенком и мог только восхищаться Вашими подвигами. Как Вы на планете G-37-Z трех джедаев лазерным мечом замочили! А потом вывели из окружения наши войска и с минимальными потерями долетели до базового лагеря в звездной системе Антарес. Это описано в Хрониках 3-го цикла. Каталог N2. директория 11, файл N.78, - сообщил бес интересные подробности одной из прошлых жизней профессора Мерцалова.