Сидящее в нас. Книга вторая
Шрифт:
– Никто не говорит о вашем ущелье, – изогнула брови в деланном удивлении Каюри. – Багшият с Халаят в горах не место. Им оттуда птичками не упорхнуть: ногами придётся по горам топать. Да и вообще, люди в пещере жить не могут. Особенно в такой вонючей дыре, как ваша. Таюли имела в виду ваш собственный дом. Я ничего не перепутала? – уточнила Двуликая у Трёхликой.
– Ни в одной букве, – усмехнулась Таюли. – Багшият, мы сейчас говорим о моём собственном доме. Достался мне… по наследству. Но сейчас стоит в забросе.
– Ну да, тебе-то он больше ни к чему, – зловредно проскрипела Челия, поджав
– Мой дом здесь, в Заанантаке, – проигнорировала её Таюли. – Охотничьи территории ваших подопечных рядом.
– Он большой и там много книг, – похвасталась перед Халаят демонюшка, как всегда, мигом позабыв обиду. – И есть, где взаправду спать. А ещё у моей Таюли там есть куклы. У меня тоже была Белка, но она сгорела. Но я ненарочно, чтоб ты не думала. Таюлины куклы жечь не буду. Только, когда ненарочно, тогда буду.
– В общем, Багшият, завтра мы сходим в городскую управу, и я передам свой дом тебе. В полную и неоспоримую собственность. Потому что иных наследников нет, – погрозив пальцем воспитаннице, постаралась скорей закончить взрослый разговор Трёхликая. – Дом двухэтажный, очень просторный. И для житья в нём есть абсолютно всё. К тому же, вокруг чудесный большой сад. Правда, после смерти мамы отец да и я здорово его подзапустили. Там теперь уже и не сад, а лесные дебри, но это пустяки. Словом, будете жить с Халаят в своём собственном доме и…
– Не люблю его, – поёжилась Ютелия, сморщив личико в самой трагичной мине. – Океан слишком близко.
– Один раз я туда их затащила, – пояснила Каюри – Её величество просила присматривать за твоим домом, чтобы его величество им не занялся. Саилтаха здорово разозлила история, как твой дядя с тобой обошёлся. Так эти две вертихвостки пару минут там покрутились, и всё. На аркане не затащишь, – пожаловалась Двуликая. – А мне там очень понравилось. Зато дворец нравится всё меньше и меньше. Лично я буду жить с Бакшият и точка.
– Ничего, к своим Двуликим они заскочат, как миленькие, – безжалостно припечатала Таюли. – Или обойдутся без вас. Кстати, океан не так уж близко от дома, не помрут. Ютелия, вас никто не гонит на пляж. А береговой обрыв там в три человеческих роста. Да ещё каменная ограда в два роста – не потонете, даже если пляж накроет.
Понятно, что этой отповедью дело не закончилось – слишком жирно для Трёхликой так легко отделаться. Обе Лиаты то радовались этакой невидали, как свой дом, то капризничали, ругая на все лады океан, Раанов, неблагодарных нянек и вселенскую несправедливость. Багшият жутко испугалась такому великому подарку, уговаривая легкомысленную домовладелицу одуматься и просто приютить её пожить. Лиаты уговаривали Каюри отнять дом у предательницы Багшият, раз та разбазаривает дарёное. А Двуликая уговаривала их не ругаться. Они уговаривали её немедля отправиться жить в новый дом, она уговаривала Таюли…
А Трёхликая скрипела зубами и пыталась держать себя в руках. Её трясло, но не от злости на весь этот балаган, а под воздействием зова океана. Вот же не было печали, а теперь каждый день принуждена отправляться в плавание по приказу той пакости, что завелась в ней после ритуала с Рааньяром. Привязанности – дело непростое. Хорошие люди – замечательные привязанности.
Поначалу её терзала досада. А потом принялась себя вышучивать, предлагая взамен нытья пофантазировать и представить, какой бы тягой наградил её ЗУ, случись у них полноценный ритуал. Тягой каждый день лазить в горящие дома? Или принимать огненные ванны в больших городских банях: не рядом с их огромными печами, а внутри. Нет уж, пусть будет вода – это, по крайней мере, затея любимая с детства.
С как-то негаданно позабывшегося детства, о котором она уже и забыла, когда вспоминала в последний раз. Становилась понятной забывчивость Лиат: демоны не желали делить своих подруг даже с их коротким смешным прошлым.
– Тебя лихорадит, – встревожилась Багшият, вырвавшись, наконец-то, из круговерти препирательств, увещеваний, обещаний не бросать их никогда-никогда и научить читать.
– Селёдке без воды не жизнь, – ядовито пояснила Ютелия новообретённой Двуликой, доставшейся Челии после отчаянной и скрупулезной делёжки. – Не обращай внимания, Баили.
– Баили? – переспросила Таюли. – Уже?
– Ну да! – вытаращилась Челия, поражаясь вечной бестолковости бывшей няньки. – Пусть они знают, что это моя Двуликая. Чтоб не зарились.
– Можно подумать, бабушке Таилии или бабушке Уналии нужны…
– Они уже ищут, – непривычно напряжённо поделилась Ютелия, сверля Трёхликую странноватым взглядом. – С того самого дня, как Челия нашла тебя. А тут мы нашли Каюри. Да ты сразу двух нашла. И нам их отдала, а не старухам. Они обидятся.
– Ваши обиды живут не дольше мух-однодневок, – досадливо отмахнулась Каюри. – А вам с Челией Двуликие нужней, чем любой из них. Они взрослые женщины, как-нибудь справятся со своими проблемами.
– Мне, честно говоря, плевать на ваших бабушек, – поддержала её Таюли. – Я переживаю лишь за вас. Переживала. А теперь…
– Будешь сильней переживать, – недобро усмехнулась Ютелия.
– Почему?
Лиатаяна повела плечиком и уставилась в окно. Челия, казалось бы, целиком занятая своей юной нянькой, внезапно оторвала глаза от книжки и выпалила:
– Мы клялись молчать только про неё. Про то самое. А про всё остальное мы не клялись.
Уж что-что, а эту особенность в характере – верней сказать, в природе – Лиатаян Таюли знала: любое обещание держится в их памяти ещё хуже, чем обиды, но клятвы они исполняют беспрекословно. Правда и вырвать из Лиаты клятву не легче, чем из камня. Но, счастливчик мог быть уверен в ней больше, чем в себе.
Клялись про неё? Кому? Саилтах единственный во всём Суабаларе – да и на всей земле – человек, являющийся для Лиат персоной с узнаваемым лицом. И этому есть причина: когда-то очень-очень-очень давно одному воину удалось взять с них клятву защищать западный окоём материка. Тогда эти земли даже не являлись единым королевством. Как воин исхитрился, никто толком не знает: тьма сказок, блуждающих меж людьми, и молчание Лиат – вот и все сведения. Известно одно: тот воин стал первым королём и объединил попавшие под защиту земли. А клятва, которую теперь называют договором, касается именно персоны правителя, сидящего на троне – клятва трону.