Сигналы великанов (сборник)
Шрифт:
— Я тебя, поганца, стукну по голове, брось лейку!
— Я, дедушка, маленько. Ты гляди, я не себе, а ей, вот!
Старик поглядел на Марсиану. Она, расставив голые запачканные руки, чтобы не замарать нефтью платьишка, радостно сияла своими огромными синими глазами, глядя на зеленую струю. За эти непомерные глаза и прозвали Марьку мальчишки Марсианой, вычитав в какой-то книжке, что на планете Марс живут марсиане — и глаза у них огромные—«по столовой ложке»…
Марсиана засмотрелась на нефтяную струйку, старик — на веселое Марсианино лицо. Володька поставил
— Дитё из пеленок прямо, а уж должно заработать… Ну, времена!
— Кто не работает, дедушка, тот да не ест! — подхватывая бидон, ответил весело Володька… Айда, Марсиана! Бегом!
Старик рассердился:
— За такую тебя работу я в отогпу [2] !
Запнулся на мудреном слове, сплюнул и, взяв лейку, сунул ее рыльце в буксу, кинув туда сначала кусочек пакли, чтобы головка вагонной оси вращаясь не разбрызгивала смазки.
2
Отделение транспортной охраны государственного политического управления.
III. То, что им не нужно
— Я тебе, бабушка, много нефти принесла! Чи-истая!.. Как масло… Ты погляди… Пусти меня с Володей погулять.
Бабушка взвесила на руке бидон, принесенный Марсианой, и ответила:
— Иди! На пристань, чай, пойдете? Ты «постреляй» там; господ-то много едет.
Марсиана вымыла из глиняного рукомойника на крыльце руки и, Хлопотливо спуская коротенькие рукава, сказала:
— Бабушка, а я опять из платья выросла! — и выбежала за калитку. Они схватились с Володькой за руки и побежали к пристаням на Весеннюю. У конторки стоял готовый к отвалу теплоход. На зеленом фоне городской горы веял, весело алея, флаг.
По сходням сновали грузчики с кладью и матросы с багажом. На балконе второй палубы было много хорошо одетых пассажиров. Володька с Марсианой шмыгнули мимо вахтенного матроса наверх и пошли вокруг.
— Смотри, Володя! — шепнула Марсиана, толкнув товарища: — она хочет есть шоколад.
Марсиана указывала на молодую нарядную даму; она стояла у барьера и рассеянно смотрела вниз, вертя в руках плитку шоколада. Володя остановился, выжидая. Дама принялась лениво разрывать обертку. Володя подошел и сказал даме:
— Гражданка! Вы хотите жр… то-есть нет, вы будете кушать шоколад?
Дама посмотрела на Володьку и Марсиану и, недоумевая, ответила:
— Конечно. А что же мне с ним делать?
— Очень вас прошу: разверните…
Дама нахмурилась, глядя на Марсиану, положившую в рот палец…
— Нет, нет! — заспешил Володька — вы меня не поняли. Я прошу вас, развертывайте как можно осторожней! Главное — олово! И не мните его! Ведь вам оно не нужно?
— Нет…
— Отдайте
— Возьми, — сказала дама, пожав плечами.
— Спасибо. Идем, Марсиана, дальше! — сказал Володька, расцветая. Он аккуратно сложил листочек и повлек Марсиану дальше. Та неохотно следует за ним…
— Девочка! Погоди! — и дама отломила и дала Марсиане уголочек плитки.
— Видишь! вон еще жрать собирается, идем!
Володя увлекал Марсиану. Марсиана торопливо разжевала шоколад и проглотила.
Володя остановился перед высоким упитанным бритым человеком в мягкой шляпе, пестром галстухе и коротеньких брючках, из-под которых были видны небесно голубые чулки над черными лаковыми ботинками.
Человек в голубых чулках задумчиво икал, вертя в руках плитку шоколада.
— Гражданин! Вы будете кушать шоколад?
Гражданин икнул, мутно посмотрел на Володю и Марсиану и ответил:
— Чево?
— Кушать, спрашиваю, будете шоколад?
— А тебе какое дело? Захочу и сожру!
Гражданин покрутил головою и решительно разорвал обертку с надписью по коричневому полю: фабрики Красный Октябрь.
— Стойте, стойте! — залепетал Володька, — вы изорвете так и олово.
— А изорву! Тебе какое дело…
— Не комкайте! Отдайте мне!
— Чево!
Гражданин скомкал оловянную обертку в кулаке и хотел кинуть в воду.
— Ах, зачем! — вздохнул Володька, схватив гражданина за рукав.
— Ты что меня хваташь? Ты знашь, что за это полагается, бродяга, хам, стрелок! — закричал на Володьку гражданин, кинув в рот полплитки шоколада. — Тебя отправят в детский дом! Понял? в детский дом!
Володя попятился и потянул за собой Марсиану.
IV. Человек большого роста
Гражданин кинул в рот вторую половину плитки шоколада и, наступая на Володьку и Марсиану, продолжал шуметь:
— Чорт знает, что за порядки! Расплодили нищих! По карманам шарят. Матрос! Кто пустил сюда? Я — протокол! Слышите, протокол!
Ребята в ужасе — бежать. Гражданин за ними, споткнулся, задел скамейку, уронил…
Подбежал виновато вахтенный матрос. Вокруг гражданина, матроса и ребят собрался кружок любопытных.
— Протокол! — требовал гражданин в голубых чулках, притопывая лаковыми остроносыми сапожками.
— В чем дело? — спросил, спокойно подходя к кружку, человек в фуражке с зеленым околышем и с револьвером.
— Отогпу! — испуганно шепнул Поульсен Марсиане.
— Пожалуйте в контору, — приглашает агент гражданина в голубых чулках. Вы, горчица, — обратился он к Володьке и Марсиане, — за мной…
— Ну-с. что у вас случилось? — спросил агент отогпу, когда сошли по трапу в контору на пристани.
— Вот, изволите видеть, товарищ, я спрашиваю вас, может ли при таких условиях освежить прогулка по Волге? Например, я нервный человек, и доктора…