Сила безмолвия
Шрифт:
Этот лев представляет собой «унаследованный» инстинктивный паттерн, психологический шаблон, связанный также с домом детства сновидца. Во всяком случае, символы в детских сновидениях (вроде льва или ставня) можно было бы рассматривать как «единицы», образующие цепь, последовательность, или «отчет». Сущности, или, как сказал бы Юнг, «архетипы», скрывающиеся за группами таких единиц (вроде льва, скребущегося в ставень) можно было бы считать психологическими «генами» И гены, и архетипы проявляются в сновидениях и поведении как группы символов и поведенческих шаблонов.
(Надписи на рисунке, слева направо: «Ген» истории; «Отчет» или изложение)
Такие детские сновидения, как этот сон о льве,
На основании многих сотен или тысяч рассказов о детских сновидениях, которые я слышал и от детей, и от взрослых (утверждавших, что они помнят свои детские сны), мне представляется, что такие изложения снов представляют собой собрание элементов, предсказывающих наша физическое и психологическое поведение. Это свойство делает их примерно аналогичными предсказаниям относительно наших тел, которые можно делать, зная нашу биологическую наследственность. [106]
106
Эту аналогию еще предстоит независимо подтвердить другим исследователям. Многие вопросы пока еще ждут ответа. Сколь многое относительно наших тел можно предсказывать на основании наших сновидений, и каково точное взаимоотношение между подобными предсказаниями и вероятностями, которые дает генетическая информация? Что говорят нам сновидения, чего не говорит генетика, и что такое подразумевает генетика, чего нельзя найти в сновидениях?
Допуская наличие этой связи между нашими генами и сновидениями, мы можем предполагать, что ранние детские сны выражают фундаментальные паттерны, которые Юнг называл «архетипами», а я буду называть «генами сновидения». В биологической реальности экспрессия наших генов проявляется в виде единиц наследственности; в психологической реальности наши долговременные паттерны проявляются в форме символов в детских сновидениях.
Влияние сознания на сновидения и гены
Одна из главных задач психологии состоит в изменении взаимоотношения людей с их психологической наследственностью, с их «генами сновидения». Независимо от того, принадлежат ли они к школе Юнга, Фрейда, Адлера, к традиции гештальт-терапии или процессуально-ориентированной работы со сновидениями, психотерапевты взаимодействуют с персонажами сновидений и детскими воспоминаниями, используя их, следуя им, анализируя их или борясь с ним для создания согласованности между повседневным умом и человеческой душой в целом. Улучшение взаимосвязи с этими ранними фигурами изменяет ваш опыт жизни.
С процессуально-ориентированной точки зрения, именно здесь, когда дело касается преобразования генов — как биологического, так и психологического — заканчиваются параллели между психологией и медицинской биологией. В то время, как биология и медицина рассуждают с точки зрения благоприятных или неблагоприятных событий в общепринятой реальности, наподобие «здоровы» или «нездоровых сочетаний генов», процессуально-ориентированная психология говорит о событиях общепринятой реальности и процессах страны грез, включая потенциальные смысл и цель проблем и событий.
Иными словами, с точки зрения общепринятой реальности, определенное построени генов и сновидений может оцениваться
Мне на ум приходит пример женщины с радиационным отравлением. Ее состояние было диагностировано как тяжелое с прогнозом летального исхода в течение нескольких месяцев. Однако ей приснилось, что она «освободилась из ужасной тюрьмы». Сон говорил ей, что она не «больна», а освобождается. После работы над этим сновидением, она решила освободиться от некоторых жизненных обстоятельств. Спустя двадцать пять лет после даты своей предполагаемой смерти, она рассказывала мне, что у нее все еще много телесных проблем, но она чувствует себя совершенно свободной. Было ли это везением?
Такого рода свидетельства создают у меня впечатление, что физическое будущее сновидцев, активно взаимодействующих с аспектами телесного опыта, принадлежащими стране грез, больше не является предсказуемым. Соприкосновение с глубочайшей частью вас, вашей пилот-волной, создает у вас в сновидении чувство несомненности пути (например, свободы). В общепринятой реальности все всегда будет менее определенным, хотя бы по причине природы квантовых волн: до наблюдения они существуют в сновидении везде и всегда в пространстве и времени, а после проявляются где-либо в общепринятой реальности вероятностным образом.
Задача психологии и радужной медицины состоит в том, чтобы следовать глубочайшему пути индивидуума: исследовать, со-творить, обновлять или перестраивать конфигурации сновидений и субатомных телесных состояний, устанавливать с ними связь или адаптироваться к ним. Биологическая медицина, работающая лишь на уровне общепринятой реальности, нацелена на изменение «неблагоприятных» или «нарушенных» генетических сочетаний, как будто они представляют собой мутации, а не события, полные смысла.
Тем не менее, еще предстоит ответить на следующий вопрос. Если определенные медицинские процедуры способны исправлять некоторые генетические нарушения, то может ли это делать и психология? Если да, то как установление связи с контекстом реальных событий, принадлежащим к стране грез, могло бы взаимодействовать с телесным опытом и такими отвергаемыми мутациями?
(Надписи на рисунке, сверху вниз, слева направо: Нарушенный генный локус; Авария; Ферменты, токсины, радиация и/или ультрафиолетовые лучи нарушают часть гена; Исправленный ген; Ремонт; Может ли психология также исправлять эти генетические нарушения?)
Чтобы ответить на этот вопрос, давайте исследуем подобные возможности с точки зрения вашего собственного опыта. В качестве введения к этому исследованию, я обсуждаю различные подходы к работе со сновидениями и телесными ситуациями, а затем применяю эти подходы к работе с вашей психогенетической ситуацией.
Сновидения детства
Позвольте мне рассказать о моем собственном детском сне и посмотреть, как он связан с моей физической наследственностью. Самый первый сон, который я могу вспомнить, был у меня в четырехлетнем возрасте. Во сне я был маленьким мальчиком, начищающим до блеска отцовскую машину. Когда я уже заканчивал работу, появился большой рычащий медведь. «ГРРРРРР!». Он так напугал меня, что я укрылся в машине. Но этот медведь тоже упорно лез в машину и продолжал меня преследовать; спасая свою жизнь, я бегал вокруг этой машины расширяющимися кругами, пока не проснулся.