Сила любви
Шрифт:
— Что скажешь о моем мальчике, Джонс? — спросил Корд, наполнив тарелку.
— Симпатичный малыш, Корд, — рассудительно сказал он, и Джонти послышалось, предостережение в его следующей фразе. — Я думаю, ты не захочешь его когда-нибудь потерять.
Джонти точно заметила, что, когда он говорил, его взгляд скользнул в сторону Тины.
Если Корд и уловил предостережение в его серьезных словах, то не подал вида, так как ответил:
— Конечно, нет. Малыш мне так же дорог, как и его мать.
Джонти чуть не подавилась кофе. Кого, черт возьми, он хочет одурачить?
Мельком взглянув на него, она заметила, что он ей улыбался и ждал, когда она любовно улыбнется ему в ответ. Но Джонти продолжала пить кофе, сделав вид, что не слышит его. Она чувствовала, что он продолжает на нее смотреть, и, ей казалось, что она даже могла прочитать его мысли, догадаться, что за вопросы он себе задавал. Видела ли она его с Тиной? Видела ли, как они вошли в сарай, и если да, как ему лучше убедить ее в том, что между ними ничего не было, чтобы переспать с ней?
Она испуганно вздрогнула, когда Корд попросил чашечку кофе. Должна ли она подождать его, как жена? Покажется ли всем странным, если она этого не сделает? Но если она хотела, чтобы Корд сохранял видимость нормального брака, то и ей самой нужно создавать эту видимость.
Как только Корд попросил кофе, Тина тут же вскочила и схватила кофейник. Джонти наблюдала, как девушка склонилась над Кордом, прикоснувшись грудью к его плечу. Пока струйка горячего кофе лилась из кофейника в чашку, Джонти хотела собраться с духом и выплеснуть ему этот кофе на колени. По крайней мере, это ненадолго бы охладило его пыл.
Джонти насмешливо скривила губы, когда Корд помрачнел и подался вперед, якобы раздраженный действиями Тины, но она точно знала, что он притворяется.
Ужин затянулся, так как мужчины обсуждали, что произошло на ранчо в отсутствие Корда. У Джонти разболелась голова, а Коти устал и хотел спать и уже собирался закатить истерику.
Она отодвинула стул и встала. Остальные могли говорить хоть всю ночь, если им так хотелось, но она с Коти пойдет спать. Когда Джонти склонилась, чтобы взять Коти со стула, ее взгляд случайно встретился со взглядом Тины. Насмешливое выражение ее смазливого личика привело Джонти в бешенство. «Сука, — подумала она. — Я сотру это выражение с твоей физиономии».
Джонти перевела взгляд на Марию, которая встала из-за стола и принялась собирать грязные тарелки.
— Мария, — сказала Джонти. — Ты одна приготовила такой большой ужин и, должно быть, до смерти устала. Снимай фартук и иди домой. Тина вымоет посуду и приберет на кухне.
Мария стояла, удивленно глядя на свою избалованную дочь, а та воскликнула:
— Но, мама, мне надо …
— Я уверена, что час или два ничему не помешают, даже если тебе это кажется более важным, чем помощь матери, — Джонти сказала, как отрезала, но ожидала, что Корд в любую минуту отменит ее приказ.
Мария нервно заламывала руки и не знала, что ей делать — выполнять приказание своей молодой хозяйки или остаться на стороне своей рассерженной дочери. Мария открыла рот, собираясь сказать, что она не против того, чтобы убрать на кухне, но Джонти
— Иди, Мария, отдохни с мужем, посидите у камина.
И хотя Джонти этого не сказала, но интонацией своего голоса выразила мысль, что Тина слишком часто отклонялась от своих обязанностей.
Очевидно, Мария догадалась об этом, так как широко открыла глаза, затем, улыбнувшись Карлосу, она сняла фартук и передала его раздраженной Тине. Когда родители ушли, Тина бросила злобный взгляд на Джонти. Ее новая хозяйка самодовольно улыбнулась ей, но казалось, что искры сейчас посыплются из глаз Тины.
Когда Джонти снимала расшумевшегося Коти со стула, она взглянула на Корда. Как он отнесется к ее приказанию? Но его лицо было непроницаемо, когда он курил сигарету. Джонти задумчиво прищурилась и решила, что у него была хорошая причина для того, чтобы держать язык за зубами. Одно слово в защиту этой девицы — и черта с два он будет сегодня в постели со своей женой.
Коти раздраженно заплакал, и Джонти, пожелав всем спокойной ночи, ушла из кухни. Войдя в спальню, она крепко заперла дверь на засов и, мрачно усмехаясь, стала готовить сына ко сну.
— Какой стыд, Коти, что твой папа так поступает. Но он промахнулся. Больше он не будет с нами спать.
Коти уже спал, посапывая, а Джонти только одела ночную сорочку, как повернули дверную ручку. Она, затаив дыхание, ждала, пока в дверь тихо постучат.
— Ну, давай, стучи, мистер Мак Байн, — прошептала она. — Стучи, пока не обдерешь в кровь свои кулаки.
И только Джонти подумала об этом, как стук стал громче, кулаки отбивали такт на твердой доске. И, вдобавок к этому шуму, загремел голос Корда:
— Джонти! Ты оглохла? Открой дверь!
Джонти вздохнула. Коти заворочался, его проклятый отец вот-вот его разбудит. Надо что-то сказать этому упрямому болвану, иначе он будет стучаться всю ночь. Она подошла к двери и громко прошептала:
— Чего ты хочешь?
— Что, черт побери, ты думаешь, мне надо? Я хочу спать, — его голос стал тихим и нежным. — И я хочу любить свою жену.
Джонти, скрипя зубами, подавила к себе нахлынувшее от его сладких слов волной желание. Но так не могло продолжаться. Она зажмурилась. Когда-нибудь, днем или ночью, он все равно сломает ее сопротивление, и она не сможет противиться его натиску. Так как даже сейчас, зная о том, что он занимался любовью с Тиной, в ней разжигалось желание, требующее немедленного утоления.
Только одно она могла сделать. Заставить его так разозлиться не нее, чтобы ему не захотелось и близко к ней подходить. Она закрыла глаза, набираясь смелости солгать ему.
— Что касается наших ночей, проведенных в дороге, Корд, — начала она. — Это было ошибкой, которая никогда не повторится.
За дверью повисла мертвая тишина, и только дыхание Корда выдавало его присутствие. Джонти подавила ком, подступивший к горлу, и продолжила:
— Я не виню только тебя за то, что ты нарушил обещание, что мы поженимся, только чтобы дать Коти его настоящее имя. Видишь ли, я очень долго не была с мужчиной и не выдержала.