Сила меча
Шрифт:
— Максим!
Это был голос Раины. Она так и крикнула мне, не “господин герцог”, не “господин Максим”, а просто “Максим”, как последнему простолюдину. Страх за меня заставил её забыть про всё.
Оцепенение сразу отпустило меня, я оглянулся. Раина стояла возле кареты и широко распахнутыми глазами, в которых застыло отчаяние, смотрела на меня.
— Ну вот, а говорили – “женщин нет”! – раздался скрипучий голос деда, – Все так и норовят дедушку обмануть! Ай–яй–яй! Совсем людишки совесть потеряли! Ещё лет триста назад такого не было безобразия!
Раина незряче сделала один шаг, другой… И пошла к старику. Она уже не смотрела на меня, её остекленевший, бессмысленный взгляд был направлен на Лесного Владыку.
Я рванул из рук ближайшего пехотинца взведённый арбалет. Но прицелиться уже не успел, сверху спикировали сразу несколько жалолётов. Меня мгновенно парализовало, я упал как деревянная кукла, так и не выпустив арбалет из онемевших рук. Лицо оказалось повёрнутым в сторону Лесного Владыки, и я видел всё, что произошло дальше. Видел, как Раина карабкается на голову ящера, как медленно идёт по его шее, подходит к старику…
Я не мог ничего сделать, не мог даже закричать ей вслед, как это сделала она. У меня были парализованы все мышцы, даже дыхательные, я уже начинал чувствовать мучительное удушье, но протолкнуть в лёгкие даже маленький глоток воздуха тоже не мог.
По понятиям здешнего мира мне ещё крупно повезло, что меня по приказу Лесного Владыки ужалило сразу штук десять этих летающих скорпионов. Укус даже одного жалолёта был смертелен для человека, никто и никогда не выживал после него. От одного укуса дыхание тоже парализовывало, но не до конца, не полностью, и человек умирал от удушья иногда часами. А мне придётся мучиться всего лишь минут пять, не больше…
Я лежал и задыхался. И видел всё, что делает с Раиной старый вампир. Я рвал в себе жилы, жёг нервы, пытался вздохнуть, вскочить на ноги. Не для того, чтобы выжить, даже не для того, чтобы спасти Раину, это уже было невозможно. Я рвался из сил лишь для того, чтобы отомстить.
Впервые в своей жизни я хотел отомстить. Не просто хотел, жажда мести наполнила меня, сделалась единственной осознанной мыслью, единственной целью, весь остальной мир перестал существовать. Я больше уже ничего не чувствовал, кроме желания отомстить, ни мучений от удушья, ни даже жалости к Раине.
Когда я уже начал терять сознание, неожиданно появился Свет. Лунный. Звенящий хрусталём, как когда-то на Земле. Поток этого невидимого серебристого Света, обжигающего космическим морозом, облил моё тело снаружи и высветил изнутри, прошёл сквозь него. Прошёл, растворяя и унося с собой боль, слабость, смертельный яд этих жалолётов.
Я вскочил на ноги и, не целясь, но почему-то точно зная, что не промахнусь, выстрелил в вампира из арбалета, который так и оставался в моих руках.
Тяжёлая стрела пробила его череп и пригвоздила старика к бревну “избушки”.
Но
Когда ящер ринулся на меня с распахнутой пастью, я каким-то чудом уже успел к этому времени выхватить у кого-то копьё. Тяжёлое и очень длинное, окованное железом копьё, и я успел конец этого копья воткнуть для прочности в землю, а остриё направить навстречу этому тиранозавру, прямо в его пасть, в его глотку.
И ящер глубоко нанизал сам себя на это копьё.
В уши больно ударил чудовищный рёв, ящер мотнул головой, толстенное дубовое копьё переломилось как спичка, меня отшвырнуло далеко прочь. От такого удара любой, даже взрослый сильный воин испустил бы дух. Тем более – такой мальчишка, как я. Но поток таинственного Света продолжал пронизывать, просвечивать меня изнутри, мгновенно залечивая раны и наполняя тело яростной силой. В руках у меня опять появился арбалет (я даже не успел заметить, у кого его отобрал), и стрела воткнулась в глаз ящеру.
Взревев с новой силой, чудовище опять рванулось в мою сторону…
Этот рывок наверняка был бы уже последним для меня, но тут в другой глаз ящера тоже воткнулась неведомо кем пущенная стрела.
Новый рёв, от которого заломило в ушах, задрожала земля, так, что от вибрации подошвам ног стало нестерпимо щекотно. Вот рёв прекратился, ящер замер. Из пасти у него торчал обломок копья, из глаз – хвостовые оперенья глубоко ушедших внутрь стрел.
Вокруг меня, бешено жужжа, летали жалолёты, но почему-то не трогали, видно этот таинственный пронизывающий меня Свет отпугивал их. А может, они нападали только по приказу деда. Мне некогда было размышлять над этим.
Я выхватил меч и подкрался к голове ящера, которую тот по–прежнему держал низко, совсем недалеко от земли. Я знал, что ударить мечом смогу лишь один раз, поэтому собирал все силы, которые были во мне. И силы, которые были вне меня, но вливались в этот момент в моё тело вместе с потоком невидимого Лунного Света.
Я вспомнил рассказ Олега о том, как должен наноситься решающий удар, собрался… И рубанул по горлу чудовища.
Меч прошёл сквозь тело ящера, казавшееся каменно твёрдым, неожиданно легко. Мгновенно я отскочил в сторону, но меня всё равно всего окатило зловонной кровью. Кровью дракона.
“Кровью дракона” называют минерал киноварь, минерал этот красный. Мне же кровь дракона в сумерках показалась грязно–чёрного цвета, даже с каким-то гнилостным, синеватым оттенком. Была она непередаваемо вонючей и омерзительной.
Отбежав в сторону от начавшего метаться в конвульсиях чудища, я вновь, как и после убийства Арики, в ужасе сорвал с себя пропитанную кровью одежду. И только после этого, опомнившись, бросился к Раине…
Каким-то чудом мне удалось оттащить её от дракона, который, умирая, крушил вокруг себя всё подряд.