Сила меча
Шрифт:
Очень у многих родные умерли на дыбах. И в справедливость такой ужасной смерти любимых людей трудно было до конца поверить даже под страхом такой же смерти. А теперь всё стало на свои места. Первая Книга – вовсе не богохульная, как врали об этом монахи и Его Великая Святомудрость, и всё, что написано в этой книге – Святая Правда. Герцог Максим – Сын Божий, посланный своим Небесным Отцом в этот мир для борьбы с Силами Зла. И олицетворением этих Сил Зла были для замордованных крестьян прежде всего монахи, служители “Святой Церкви” и, разумеется, Глава этой Церкви, Его Великая Святомудрость.
Разгорячённые
Немалых трудов стоило мне убедить односельчан в безрассудности их намерений.
Я, к тому времени пришедший немного в себя от случившегося, уже понимал, что то, что сделал Максим, добром не кончится. Он пошёл против такой силы, против которой не стоило бы идти даже Сыну Бога. И дело не только в том, что он обрёк себя на смерть, обрёк окончательно и бесповоротно. Он и так был обречён, с самого первого момента своего появления у нас. Но теперь он обрёк не только себя.
Конечно, он сделал всё это ради спасения людей. Но теперь из-за этих пяти (или шести, если считать и меня) спасённых неизбежно погибнут многие сотни или даже тысячи тоже совершенно ни в чём не повинных.
Его Великая Святомудрость ни за что не простит Максима. И всех, кто встал и ещё встанет под его знамя. И всех их родственников и знакомых. И даже свидетелей, всех, кто хоть как-то соприкоснулся с моим господином, который наверняка будет объявлен Святой Церковью Посланником Дьявола.
Это будет ловкий ход, сразу объясняющий совсем по–другому все Чудеса, сотворённые Максимом. Мир расколется на тех, кто будет считать Максима Сыном Бога, и на тех, кто будет верить Его Великой Святомудрости и считать моего господина Посланником Дьявола. Глава Святой Церкви бросит все свои огромные силы, использует всё своё влияние для развязывания войны, настоящей, грандиозной войны, какой давно уже не было в нашем мире. У Его Великой Святомудрости просто нет другого выхода, он должен уничтожить Максима и всех ему сочувствующих. Иначе он будет уничтожен сам.
У нас была небольшая отсрочка, вернее, надежда на такую отсрочку, надежда на то, что о случившемся Его Великая Святомудрость узнает далеко не сразу. Все посланные в деревню монахи перебиты, сообщить о невиданном богохульном поступке пока что вроде бы некому. Если всё получится удачно, пару дней Его Великая Святомудрость не будет беспокоиться, монахи, посланные для свершения казни, вернуться должны вовсе не сразу, на дыбе люди умирают не один день. Потом он, конечно, пошлёт кого-нибудь узнать, почему задерживаются его слуги, но и этих посланников тоже можно будет тихо убрать. А потом – следующих…
Я оборвал себя, поняв, что от охватившего меня ужаса пытаюсь обмануть самого себя, обмануть
Нет у нас времени, совсем нет. Вернее, есть какие-то часы, а может даже – всего лишь минуты. Но эти минуты надо использовать. “На всю катушку”. Не дам я себя вздёрнуть на дыбу. Я буду сражаться, сражаться до конца. И не просто сражаться, я буду стремиться победить. Наплевать, что победить нельзя, всё равно я буду стремиться к победе.
И теперь уже – не только я один. Многие, очень многие будут теперь сражаться. Будут, даже если Максим запретит это, будут, даже когда он погибнет. Поэтому у нас с Максимом нет теперь другого выхода, кроме как возглавить их в этом сражении, иначе мы станем предателями.
Когда я понял это, мне стало легче. Я знал, как нужно действовать, и принялся за дело. В деревню из герцогского замка уже прискакало множество прислуги Максима, и я направо и налево раздавал им приказы, из деревни один за другим вылетали на самых быстрых лошадях гонцы, разнося приказы во все уголки огромного герцогства.
Нужно было неимоверно быстро подготовиться к войне, оповестить всех о случившемся Чуде, поставить под оружие всех, способных его носить, укрепить замок, превратить в крепость каждую деревню, разослать вестников о Чуде в соседние герцогства, к королю. Много, что ещё нужно было срочно сделать, любая мелочь может оказаться решающей. Голова моя работала как часы, как счётная волшебная машина, о которой рассказывал Максим. Своими приказами я яростно раскручивал тяжеленный маховик будущей беспощадной войны. Если нет возможности избежать войны, лучше начать её самому.
Герцог изумлённо взирал на меня, охваченного бешеным весёлым азартом, раздающего короткие и чёткие приказы всем подряд, даже родовитым офицерам. Пришлось, выделяя урывками время, коротко объяснить ему сложившуюся ситуацию. Он мало, что смог понять. Но понял главное. Что скоро хлынет кровь. Из-за него. Большая кровь. Ни в чём не повинных людей.
Он ужаснулся этому. Его глаза наполнились слезами. В них застыл немой вопрос, который я понял сразу, ещё до того, как он решился его высказать.
“Нет”, – смяв в себе захлестнувшую было жалость к господину, жёстко сказал я, – “крови уже не избежать. Никак”. И потом объяснил, почему это действительно так.
Даже если он сдастся, пожертвует собой, это всё равно никого не спасёт, ничего не изменит. Вернее, крови будет даже ещё больше. И, кроме того, люди, понявшие благодаря ему, что они – люди, люди, созданные по Образу и Подобию самого Бога, окажутся перед смертью обманутыми и преданными.
Нельзя сдаваться. Надо возглавить ставшую уже неизбежной войну со Злом. Да, многие погибнут. Но они прекрасно понимают это и готовы погибнуть. И считают, что лучше погибнуть за Правду, чем жить так, как мы жили до появления Максима, до Чуда, которое он совершил сегодня…