Сила Мира II. Смысл мира, символ веры
Шрифт:
Солнце палило, пахло морем и какими-то южными растениями. Ему нравилось просто гулять, не слишком приближаясь к шумному и горячему пляжу. Пляж был переполнен людьми, которым в этом году не довелось вырваться в Таиланд или на Бали, а также теми, кто просто привык отдыхать именно здесь, на курортах Краснодарского края, распевая вечерами: «Не нужен мне берег турецкий…».
В тени деревьев было не так жарко, можно было не спеша прогуливаться, не боясь обгореть, и спокойно обдумывать мамины слова:
– Мышление, Паша, – дело такое, – приговаривала она, сжимая двумя руками кружку чая, будто дело происходило не южным летом, а северной
Вспоминал он и бабушкины слова, которыми она по телефону напутствовала его в дорогу: «Отдохнёшь там месяц, а потом дни считаешь до следующей поездки и скучаешь. Там воздух морской, чистый, травы удивительные, там растут можжевельник и пицундская сосна. Они как два защитника, поправляют дух и тело». Бабушка всегда говорила присказками. Одними и теми же. Самое интересное, что он уже знал и чувствовал: без этих присказок и воздух был бы не так свеж, и блины не так вкусны.
Она медленно спускалась по довольно опасной лестнице среди огромного количества деревьев, обрамлявших её со всех сторон и создававших полумрак даже днём, что уж говорить про вечер. Южный вечер. Здесь темнеет быстро, не так, как в Москве. Несколько минут – и дорогу надо подсвечивать фонариком телефона. Потому что столбы уличного освещения установлены не везде, а там, где они и есть, свет сквозь густую листву не всегда хорошо пробивается. Но всё равно вечерами здесь замечательно – не так душно, как днём.
Лестница вела от старого здания со спортивным залом, где проходили тренировки её сына. Мира Александровна шла и вспоминала дневной разговор:
– Вы – женщина, поэтому просто не понимаете! Вас, наверное, пугает, что вашего мальчика на тренировках и соревнованиях бьют. Но каратэ – это не просто спорт, а гораздо большее. Это – целая философия. Отдайте мне его на пару лет. Сделать из него чемпиона я вам не обещаю: это не у каждого получается, и главное – не каждый этого хочет. Но мастером спорта он будет точно!
– Что значит: «Отдайте»?!
– Совсем, на пару лет. А то ведь можно опоздать, если уже не опоздали. Паше многое дано! В нём, что называется, «заложено». Богом ли, вашими ли родительскими генами – это уж, как говорится, смотря во что вы верите. Он парень крепкий, собранный, у него есть и реакция, и видение, и мышление. Паша может многого добиться, но на это нужно время. Научиться нескольким приёмам и успокоиться, а может и возомнить о себе что-то – удел маленьких людей. Киокушинкай каратэ – это совсем другое. Киокушинкай переводится с японского как «общество высшей истины». У нас есть клятва, а в ней такие слова: «Мы будем тренировать наши сердца и тела для достижения твёрдого и непоколебимого духа». Это, простите, что повторяюсь, не «пара приёмчиков» для самообороны. И ещё, мы клянёмся, что будем стремиться к мудрости и силе, не ведая других желаний. Понимаете? Не только к силе, но и к мудрости, а это не каждому дано, не у любого получится. У вашего сына хорошая «почва». На ней многое может вырасти. Главное – не упустить! Вот начнут гормоны играть, и станет не до каратэ. А пока мы будем тренироваться, ездить с командой на сборы и соревнования, ему будет интересно. И, что самое важное – полезно! Вы понимаете, что сейчас решаете судьбу собственного сына?!
Что-то в его словах было неверным, «неэкологичным».
– У каждого своя жизнь: кому-то летать, кому-то на земле работать, – сказала она, пусть и не вслух. – Кто-то рождён приносить пользу всем людям, кто-то – близким, кто-то – себе. Нет у меня, как у матери, ощущения, что Павлу нужно туда. Если бы оно было, то я отдала бы его в большой спорт ещё пару лет назад.
– А может это эгоизм твой, Мира Александровна?
Мира про себя усмехнулась: «Снова в «Веру» играешь? Разговариваешь со своим «вторым я»? Да вроде нет. Веры давно уже не было, и сегодня, что называется, «не вызывали». Нет больше в этом надобности, вроде как.
Но с сыном нужно обязательно поговорить. Узнать, чего хочет он сам. «Чего хочет женщина», я уже понимаю, а вот чего хочет мальчик-подросток, нужно выяснить. Чтобы расти, ребёнку нужно научиться проводить свою границу между настоящим и тем, что он уже прожил. Иначе застрянет в той «ракушке», которую «нарастила» для него мама, в том уютном мирке, которым стал для него родной дом. Мальчик, мужчина должен создавать, строить и свой дом, свой мир.
Утро следующего дня заливало террасу солнцем, поздний завтрак подходил к концу. Соседки щебетали за столом, вместе с ними сидели и мамины друзья, кто-то уже с утра ел шашлык, а кто-то, как Паша, поставил перед собой только омлет, молоко да пирожки с яблоками и корицей. И так любимый мамой травяной чай.
Пашу удивляло, что почти никто, кроме него, не замечает летающих вокруг летней веранды ос. Их было просто огромное количество: и над столом, и прямо около чашки, и жужжали они, казалось, даже больше чем соседки! Пашу это нервировало. Они сбивали его с мыслей. Мама намазала маслом поджаренный в тостере кусочек чёрного хлеба, налила на него из ложки душистый мёд и пересела поближе к сыну.
– Паша, а вот эти занятия с тренером – это для тебя что?
– Не понял. В каком смысле? Опять психология, что ли, с утра пошла?
– Пашенька, давай серьезно, – мама сделала грустный вид.
– Что? Мам, ну мы же с тобой это уже обсуждали! Тренировки – это возможность быть сильнее, это умение постоять за себя, за близких. Вообще, парни должны заниматься хотя бы какой-то борьбой.
– Вот сейчас будет очень важный вопрос: ты мог бы на своих этих единоборствах сделать карьеру? Есть у тебя желание отдавать этому больше своего времени?
– Я не знаю.
– А ты попробуй это почувствовать. Закрой глаза и просто чувствуй.
– Может, да, а, может, и нет. Знаешь, мама, мне неприятно бить людей. А бой – это, если, как ты любишь, переводить на эмоции, – «эмоция злости». А мне неприятно быть злым. Злых вокруг и так много.
Мама вздрогнула:
– В смысле?
Мира и Вера в её голове заговорили хором: «Ну ты, матушка даёшь! Чужих спасаешь, а своего упустила».
Она сделала «очень важное» дело – поправила плед на скамье – и голосом настолько спокойным, насколько получилось, уточнила: