Сила слова
Шрифт:
Шестаков долго молчал, глядя горящими глазами на опустевшую кружку от пива, потом спросил:
– Слушай, а у нее нет такого проклятия «чтоб тебе пусто было»?
– Старик! –
– И что?! – ужаснулся Шестаков.
– Ничего. Представляешь, совершенно ничего не произошло. Но мы потом догадались – она же про тот свет говорила... Но человек, которому она это сказала... Был человек и нет его. Сам-то он остался, но это уже бледная тень... Все о будущем думает, богословием увлекся, а однажды застали – в лаборатории в какой-то кружке смолу кипятит. И только она пузырями пошла, он туда, в эту смолу, палец и сунул.
– И что?
– Очень кричал. От боли. А недавно его в церкви видели... Вот так, старик. А ты говоришь, Клухорский перевал... Его девочки в шортиках переходят,
Когда сошел снег и наступило лето, Шестаков, говорят, собрался и ушел на Клухорский перевал. Даже трудовую книжку в заводоуправлении не взял. Вроде кто-то видел его на перевале. Похудел, загорел, ходит в драных шортах, питается от туристов. Метизники звали его домой, говорили, что его должность счетовода сохраняется за ним, но Шестаков отказался. Как-то он объяснял свое решение, но понять было трудно. Хочу, говорит, постичь, хочу, говорит, проникнуться... А что за этим стоит – кто его знает. Но что обращает на себя внимание: в последнее время газеты сообщили, что в тех местах произошло несколько странных событий – самопроизвольно сошла снежная лавина на склоне, где она никогда до этого не сходила, и еще – на одной из отвесных вершин, куда и альпинист заберется далеко не каждый, оказался ишак, живой и невредимый. Вертолетом снимали... Такие дела.