Сила страсти (Сборник)

Мейсон Конни

— Не понравилось шампанское? Я взял не ту марку?

— Я… в последнее время не очень люблю его…

— О! Тогда, может, взять вина? Мне стоило посоветоваться с тобой. Так чего ты пожелаешь?

— Нет, не нужно… не то чтобы мне не нравилось шампанское… просто в последнее время мой организм принимает его неохотно. Не обращай внимания: я ничего не имею против, если ты будешь пить без меня. Захвати бутылку и иди в гостиную, а я пока разложу салат по тарелкам. Ужин почти готов.

Развалившись в кожаном кресле и положив ноги на стоявший рядом пуфик, Доминик лениво

потягивал шампанское. Он думал о Каре. Она стала еще красивее с того момента, как они расстались. Он пытался забыть ее глаза и нежную кожу, но за последние несколько недель не приблизился к цели ни на йоту. Доминик старался максимально заполнить свой досуг, чтобы у него не осталось времени вспоминать. Но она приходила к нему во сне, да и днем он каждую минуту ловил себя на мысли, что думает о ней. Он путешествовал и развлекался, и самые красивые женщины мира сопровождали его. Париж и Рим, приемы и казино — нигде не мог он найти покоя. Как нелепо было отпустить Кару. За последний месяц он узнал о себе нечто, о чем даже не подозревал. Что бы он ни думал о себе, как бы ни сопротивлялся открытию — бороться не было смысла. Он оказался настоящим сыном своих родителей, заключивших брак по любви и ни разу не пожалевших об этом. Он любил и готов был бороться за свою любовь. Второй брак должен быть основан только на любви и доверии.

— Мы можем садиться за стол, — прервала Кара ход его мыслей.

Доминик поднялся и протянул ей руку. Она колебалась пару мгновений… Он поднес ее ладонь к губам и нежно поцеловал каждый палец.

Они прошли в столовую. Доминик задержался у входа, одобрительно разглядывая комнату. Он снова восхитился безупречным вкусом Кары. Антикварный стол из вишни окружали шесть стульев с высокими спинками, обитых парчой. Несколько полотен современных художников только подчеркивали элегантность и изящество старинной мебели. Доминик не мог припомнить, чтобы так наслаждался едой когда-либо прежде. Он привык к изысканным блюдам и едва обращал внимание на то, что ел. Но этот ужин был приготовлен руками любимой женщины — и приготовлен великолепно! Кара, сидевшая напротив, выглядела рассеянной, но разговор тек плавно, касаясь отстраненных тем. Доминик чувствовал, как растет его напряжение — он столько хотел ей сказать, но не знал, как перевести светскую беседу в нужное русло.

Когда они поели, Доминик вызвался помочь с посудой, но Кара с улыбкой отказалась от помощи.

— Завтра суббота, так что я просто сложу тарелки в раковину, а вымою с утра.

Они вместе отнесли посуду на кухню и вернулись в гостиную. Чем больше проходило времени, тем больше нарастало волнение Доминика, но странное состояние, владевшее Карой, сбивало его решительный настрой и заставляло гадать, о чем она думает на самом деле.

Доминик сел на кожаный диван.

Кара опустилась рядом с ним, прямая, словно натянутая струна.

— Ты нервничаешь, Кара? — спросил Доминик, заметив, как напряженно она сплела пальцы на коленях.

— Вовсе нет!

— Нет? — Он протянул руку и сжал ее холодные ладони. — Не пытайся меня обмануть.

— Зачем ты пришел, Доминик?

— Господи, Кара! Неужели

так трудно поверить, что я хотел видеть тебя? Да и ты вряд ли забыла о тех чудесных днях — и ночах, — что мы провели вместе. Возможно, для тебя это всего лишь воспоминания, но для меня…

— Молчи, прошу тебя, — взмолилась Кара. — Я ничего не забыла, ты для меня очень важен, ты заставил меня поверить в себя и превратил те дни в сказку. Ни один мужчина не давал мне так много.

— Неужели, — начал Доминик, притянув ее к себе, — ты не видишь, что я хочу дать тебе еще больше, гораздо больше. Я многому научился в последнее время. Я понял, что хочу быть рядом с тобой. Ты чудесный человек и потрясающая женщина. — Он хитро улыбнулся. Краска залила лицо Кары.

— Но надолго ли этого хватит? До тех пор, пока, ты не встретишь другую. Я не могу относиться с легкостью к расставаниям. Мне нужен свой дом, крепкая семья, дети и любящий муж. Мы словно два разных полюса, и как бы ни тянулись друг к другу, все равно мы слишком не похожи.

— Неужели? А если все не так, как ты думаешь, Кара? Так ли хорошо ты поняла, каков я? Возможно, ты еще многого обо мне не знаешь…

Доминик прижался губами к локону, который накручивал на палец.

— Ты же хочешь меня, правда?

Кара ждала этого вопроса, но когда он прозвучал, все ее тело стало ватным.

— Зачем ты спрашиваешь? — тихо ответила она.

— Вот и отлично. Для начала и это немало. — Доминик поцеловал ее нежно, притянув к себе, вдохнул запах ее волос.

— Что ты имеешь в… — Ее слова потонули в ласковых поцелуях и объятиях. Кара обвила шею Доминика руками и прижалась. Сердце ее билось часто и неровно.

— Мы, все так же хотим друг друга, — шепнул он ей на ухо и чуть прикусил мочку. — Ничего не изменилось. Так странно, так удивительно прикасаться и целовать тебя. Я скучал по тебе и сейчас словно вернулся домой. Я мечтал о том, как буду ласкать тебя, и как ты будешь отдаваться этим ласкам. — Он снова и снова повторял ее имя и словно безумный целовал ее. — Ты тоже мечтала об этом, признайся!

Запрокинув голову, Кара ощущала поцелуи и прикосновения его пальцев, нежные и пылкие. С какой легкостью ласки Доминика уносили прочь ее боль и невыплаканное одиночество!

— Да, да, я мечтала об этом. Господь свидетель, я с ума сходила без тебя! Все было чужим и неправильным со дня нашего расставания.

— Если бы, ты знала, как я счастлив слышать это, дорогая! — шепнул Доминик, и в голосе его отчетливо прозвучало облегчение. — Где спальня? Я не смогу ждать больше!

— Прямо… по коридору, — прошептала Кара, отказавшись от борьбы. Она сдалась без боя на волю Доминика, и это наполняло ее нежностью и восторгом.

Он внес ее в комнату на руках и поставил на пол у кровати. Кара не смогла удержать дрожь, охватившую ее, когда он повернул ее спиной и расстегнул молнию платья и застежку лифчика. Доминик обнял ее, обхватив ладонями полные груди и прижав спиной к своей груди.

— Я запомнил их меньше, чем они сейчас, — немного озадаченно шепнул он ей на ухо. И все же Кара почувствовала, что он улыбается.