Сила твоих чар
Шрифт:
– Догадываюсь, что Риккерты вернулись и начали хныкать, – ничуть не раскаиваясь, пробормотал Бертран, после чего сменил тактику. – Помнится, ты клялась, что твоей ноги здесь не будет!
– Можешь не сомневаться! – с сердцем ответила пришедшая в себя Алисия. – Ты представляешь себе, как я волновалась?
– Ох, мама! – Бертран сунул руки в карманы шорт и начал шаркать ногами по полу. – Ты должна была догадаться. Иначе зачем ты позвонила… ему?
Он ткнул пальцем в сторону Люсьена, и тому отчаянно захотелось выдрать мальчишку.
– Твоей
Почему-то это известие безумно разозлило Бертрана.
– Вы ездили на ланч? – воскликнул он. – А почему никто не сказал мне, что вы увидитесь еще раз?
– Что? – не веря своим ушам, переспросил Люсьен.
– Бертран… – Алисия попыталась вмешаться, но сын не собирался ее слушать.
– Я бы тоже поехал с вами, – объяснил он. – Вчера вы сказали, что хотите еще раз увидеть меня. И рассердились, потому что мама не захотела вас слушать. Держу пари, именно поэтому она отпустила меня с Риккертами. Чтобы выставить меня.
– Бертран! – снова воскликнула Алисия.
Люсьен не мог позволить ей оправдываться в одиночку.
– Не думай, что ты пуп земли, малыш, – сказал он. – Наши дела не имеют к тебе никакого отношения. Ты понял? Мы не обязаны отчитываться перед тобой.
Бертран бросил на него вызывающий взгляд, но счел за благо промолчать. Он подошел к матери, шаркая ногами, и мрачно заявил:
– Я хочу вернуться в пансион.
Алисия лишилась дара речи, и Люсьен снова пришел к ней на выручку.
– Позже, – решительно сказал он. – Мама устала. Ей нужно отдохнуть и подкрепиться. Посидим во внутреннем дворике. Я попрошу Веронику принести нам чаю со льдом.
– Я не люблю чай со льдом, – заявил Бертран и дернул мать за руку. – Поедем. Мне здесь не нравится.
Люсьен понял, что Алисия оказалась меж двух огней. Она явно испытывала облегчение оттого, что миф о добром дядюшке развеялся, но в то же время понимала, что потакать Бертрану не следует.
– Так попросить Веронику подать закуски? – по-французски спросил дворецкий.
Люсьен кивнул.
– Спасибо, Пьер, – сказал он и жестом показал на галерею, которая вела во внутренний дворик. – Прошу, Алисия.
Бертран схватил мать за руку.
– Я не хочу оставаться здесь! – возразил он. – Вызови такси!
– Позже я сам отвезу вас в пансион, – прервал его Люсьен. – Ну что, Алисия?
Та колебалась, но Люсьен не привык, чтобы ему возражали.
– Бертран, не будь таким эгоистом, – сказал он более любезно, чем собирался. – Ты сам захотел приехать сюда. Твоя мать здесь ни при чем. Будет только справедливо, если ты позволишь ей осмотреть место, где родился и вырос твой отец.
Бертран не смотрел на него.
– Пожалуйста, мама, – начал канючить он. – Тут все такое старое и мрачное. Давай поедем домой!
Алисия замешкалась, но, встретившись глазами с Люсьеном,
– Твой…, дядя прав. Ты сам хотел оказаться здесь. Так что можешь успокоиться. По-твоему не будет.
– Так и знал! – снова разозлился Бертран. – Тебе наплевать на меня!
– Ради Бога! – Терпение Люсьена лопнуло. – Я начинаю сомневаться, что ты де Грасси. Не смей так разговаривать с матерью!
Глаза Бертрана наполнились слезами.
– Ты… ты позволяешь ему… кричать на меня? – дрожащим голосом спросил он.
Люсьен с замиранием сердца ждал ответа Алисии.
– Так где мы сможем выпить чаю? – спросила она, увидев насмешливый взгляд Люсьена. – Я… я с удовольствием выпила бы чего-нибудь холодного.
У Люсьена засосало под ложечкой. Зачем он приглашает Алисию пить чай, если накануне хотел отомстить за боль, которую она причинила его семье… нет, ему самому?
– Иди за мной, – ледяным тоном сказал он и пошел к внутреннему дворику в задней части palais.
Царящая здесь атмосфера тут же заставила его успокоиться. В этот час дня патио казался настоящим оазисом. Здесь любил сидеть отец, а сам Люсьен лишь недавно оценил умиротворяющее действие этого места после напряженного трудового дня на винодельне.
– Как красиво! – Алисия прошла мимо и залюбовалась фонтаном. Она облокотилась о край бассейна и вдохнула в себя запах кувшинок.
Какие длинные у нее ноги, невольно подумал Люсьен. Какие стройные лодыжки и пышные бедра… О Боже!
Де Грасси резко отвернулся, боясь того, что мальчик заметит его реакцию. Неужели только вчера он уверял себя, что ненавидит Алисию? Разве можно бросать страстные взгляды на женщину, которая так обошлась с ним и его семьей? Должно быть, он свихнулся!
Слава Богу, Бертран не обратил на это внимания. Он злобно топтал осыпавшиеся лепестки, и Люсьен снова ощутил сочувствие к племяннику.
В патио вошла полная женщина с подносом.
– Спасибо, Вероника, – поблагодарил Люсьен. – Если что-нибудь понадобится, я позову.
– Да, месье.
Уходя, Вероника бросила испуганный взгляд на мальчика, и Люсьен понял, что инициатива окончательно ускользает от него. Конечно, Пьеру можно приказать помалкивать. Но женщина, которая знала Люсьена и Жюля с детства, едва ли будет держать рот на замке.
Впрочем, оно должен был знать это. Знать еще тогда, когда предложил Алисии остаться. Теперь следует серьезно подумать над тем, что сказать матери, пока до нее не дошли слухи о мальчике.
Алисия подошла к столику, и Люсьен заставил себя отвернуться. Видит Бог, это было трудно. Пышные рыжевато-золотистые волосы волнами падали на ее плечи. Они были длиннее, чем восемь лет назад, но так же сверкали в лучах солнца. Люсьен вспомнил, какими мягкими были эти волосы на ощупь…
Он уставился на поднос, принесенный Вероникой. Такие мысли были изменой памяти брата. Проклятье! Тогда Алисия еще не была женой Жюля, но это Люсьена ничуть не оправдывает. Тем более что она была девушкой…