Сила воли
Шрифт:
— Всегда говорю то, что знаю, — проскрипел он.
Пат уже приготовилась произнести очередную каверзную задачку, но в этот момент где-то слева раздался негромкий хлопок. Это лопнул один из споровых мешочков соседа их собеседника, и ветер понес желтоватый туман вниз — в долину.
— Объясни, Оскар, что произошло, — показывая вслед уплывающему облачку, потребовала Пат.
— Споры. Зарождение жизни. Новые особи, — кратко прокомментировал гриб.
— Рождение новых Оскаров? — постаралась уточнить Пат.
— Нет. Продолжение рода. Оскары только при благоприятных условиях.
— Что
— Много пищи и тепла, — ответил ему скрипучий голос.
— Значит, те, кого мы видели в долине, при определенных условиях могут стать Оскарами? — не сдавался Хэм.
— Если смогут прийти сюда, — разъяснил гриб непонятливому пришельцу.
— Вероятно, это очень длительный процесс. Мы с тобой не видели ни одного крупного гриба. Это во-первых. А во-вторых, они все невероятно крепко держались за грунт — тут не до перемещений, — сказала Пат, обращаясь к мужу. — Интересно, как же восполняется популяция жителей пещер, если учитывать, что ее постепенно истребляют набеги триопсов?
Внимательно слушавший гриб тут же подал реплику:
— Деление. При благоприятных условиях, — и, не дожидаясь очередного вопроса, уже готового сорваться с губ Пат, добавил, явно не полагаясь на понятливость людей: — Вместо одного Оскара сразу двое.
Пат тотчас повернулась к нему и спросила:
— А как часто происходит такое деление?
— По вашим меркам раз в год, если планета даст пищу и тепло, — проскрипел Оскар.
— Не густо, — проворчал себе под нос Хэм. — Мелких грибов везде много, но они медленно растут. Большие делятся редко. По-видимому, им грозит вымирание. — Затем громко спросил у серого шара: — А триопсы едят грибы в долине?
— Мало. Если только голод. Едят то, что двигается, — тотчас ответил тот.
— Потому-то они и устроили охоту на нас! — воскликнул Хэм. — Ага! Они, значит, полагаются не столько на запах, сколько на движение. Любопытно!
Между тем, стараясь выяснить, насколько широки познания мыслящих грибов Венеры, Пат принялась выспрашивать, каким образом почти полностью неподвижный обитатель темной стороны планеты смог стать обладателем неимоверных интеллектуальных богатств. А то, что его эрудиция не знала границ, не подлежало никакому сомнению — подчас ему просто недоставало человеческих слов.
Пат изумило то, что в «ячейках памяти» этого уникума хранились не только абстрактные понятия, но и совершенно конкретные технические знания, позволявшие создать любое устройство — вплоть до орудия уничтожения, наподобие нейтронной бомбы. На вопрос, откуда он все это узнал, гриб равнодушно произнес:
— Мы всегда это знали.
— Но почему вы не применяете свои знания на практике? Хотя бы для того, чтобы защитить свой народ от триопсов? — допытывалась она. — Пока здесь не появились хищники, вы могли предаваться созерцанию, но теперь пришла пора бороться за свою жизнь, иначе вы все погибнете.
— Борьба не имеет смысла, — проскрипел ответ.
— Но жизнь! Разве она не имеет смысла? — удивилась она.
— Существование или небытие — разные аспекты понятия «жизнь».
— Тогда почему же вы поддерживаете жизнь,
— Закон природы, — прозвучал равнодушный ответ.
— Но неужели у вас нет желания выжить? — теряя терпение, воскликнула она.
— Желание… Такого понятия нет, — возразил гриб.
С интересом слушая удивительный диалог, Хэм ни на минуту не забывал о таящейся во тьме опасности. Он регулярно освещал прожектором нагромождения скал и льдин, стараясь разглядеть среди них движущиеся тени. Он не сомневался, что чудовища где-то поблизости — их вопли и гогот постоянно вплетались в привычный вой ледяного ветра.
Внезапно он уловил странный запах и ощутил легкий приступ удушья — это напомнило ему аналогичные симптомы во время атаки «газовых бомб» на Дороге Безумца. Резко обернувшись к Пат, он заметил, как в луче света мимо нее скользнуло легкое желтоватое облачко. Вероятно, что-то почувствовала и Патриция: чуть заметно пошатнувшись, она беспомощно протянула руку, инстинктивно отыскивая опору. Хэм подхватил ее под локоть и решительно заявил:
— Немедленно возвращаемся! Хватит на сегодня философских бесед.
Подняв лицо к мужу, она тихо проговорила:
— Как он меня утомил, этот гриб! Я чувствую прямо смертельную усталость.
Взявшись за руки, словно потерявшиеся в лесу дети, они медленно побрели к своему единственному прибежищу в этом странном мире — челноку. Его огни угадывались за хаосом льда и камня, который — если следовать взглядам, изложенным местной флорой, — являлся второй стороной всеобщей гармонии.
Вероятно, так оно и было, но Хэм никогда не чувствовал склонности к философствованию, ощущая себя, прежде всего, человеком дела. Его недомогание бесследно прошло, но из-за слабости Пат они несколько замешкались в пути и немедленно поплатились за это: острый осколок камня, метко пущенный сильной рукой, разбил левый фонарь на наголовнике Пат.
— Вот мерзавцы! — возмутился Хэм. — Вряд ли это случайное попадание. Кажется, злодеи сознательно задумали лишить нас световой защиты!
Когда захлопнувшийся люк челнока отделил Хэммондов от назойливой «свиты», у Пат едва хватило сил освободиться от скафандра. Она примостилась возле стола и, уперев локти о край столешницы, безвольно коснулась лбом ладоней. Через некоторое время ее вывел из транса аппетитный запах. Подняв голову, она увидела перед собой чашку горячего крепкого бульона и лицо Хэма, улыбавшееся ей сквозь ароматный пар.
— Подкрепи силы, женушка, они нам еще пригодятся, — сказал он, принимаясь за свою порцию. Увидев, что и Пат поднесла к губам чашку, он одобрительно кивнул. — Тебя так увлекла беседа с этим местным эрудитом, что ты чуть не стала жертвой «газовой атаки». Это была не усталость, а результат отравления: именно споровые мешочки этих пупырчатых гигантов швыряли в нас триопсы на Дороге Безумца.
Пат, похоже, несколько пришла в себя и смогла сосредоточить внимание на словах Хэма.
— Ты, пожалуй, прав, — заметила она. — А я никак не могла вспомнить, почему мне знаком этот запах.