Сила воображения
Шрифт:
Заслышав у себя за спиной торопливую дробь шагов, он поднялся и с улыбкой повернулся навстречу продавцу. Однако тот и не думал отвечать на улыбку. Казалось, продавца вот-вот хватит удар.
— Вы!.. — задохнулся он, с трудом сохраняя способность к членораздельной речи. — Ваши деньги!.. Мы по горло сыты вашими фокусами, молодой человек!
— Деньги? — не понял Харт. — Что — деньги? Это галактические кредиты. Следовательно…
— Это игрушечные деньги! — взревел продавец. — Деньги для детишек! Игрушечные деньги, выпущенные в созвездии Дракона! Тут на
— Позвольте, — взмолился Харт, — вы уверены? Это просто не может быть! Здесь какая-то ошибка…
Наш кассир утверждает, что это факт. Он эксперт по денежным знакам любого рода, и он утверждает, что деньги игрушечные.
— Но вы же их взяли! Вы не смогли отличить их от настоящих…
— Я не умею читать по-дракониански. А кассир умеет.
— Чертов пришелец! — крикнул Харт в припадке внезапной ярости. — Ну, если я до него доберусь!..
Продавец чуть-чуть смягчился.
— Этим пришельцам никак нельзя доверять, сэр. Они порядочные пройдохи.
— Прочь с дороги! — крикнул Харт. — Я должен разыскать этого негодяя!
Дежурный в Бюро по делам инопланетян не сумел оказать Харту особой помощи.
— У нас нет данных, — объявил дежурный, — о существе того типа, который вы описываете. Вы не располагаете хотя бы его фотографией?
— Нет, — ответил Харт, — фотографии у меня нет.
Перед тем дежурный просмотрел груду каталогов; теперь он принялся расставлять их по местам.
— Конечно, — рассуждал он, — то, что у нас нет данных, еще ничего не доказывает. К сожалению, мы просто-напросто не успеваем следить за всеми разновидностями мыслящих. Их так много, и беспрерывно появляются новые. Возможно, следовало бы навести справки в космопорте. А вдруг кто-нибудь обратил внимание на вашего пришельца?
— Я уже побывал там. И ничего. Совсем ничего. Он должен был прилететь сюда, а может, успел улететь обратно, — и никто его не помнит! А может, помнит, но не говорит.
— Инопланетяне покрывают друг друга, — поддакнул дежурный. Он продолжал складывать книги стопками. Близился конец рабочего дня, ему не терпелось уйти и он решил сострить:
— А почему бы вам не отправиться в космос и не поискать пришельца в его родной стихии?..
Я, видимо, так и сделаю, — ответил Харт и вышел хлопнув дверью.
Ну, чем плоха шутка — предположить посетителю отправиться в космос и самому поискать своего пришельца? Почему бы, в самом деле, не выследить его среди миллионов звезд, не поохотиться за ним на расстоянии в десять тысяч световых лет? И почему бы потом, найдя его, не сказать: «А ну, отдавай одеяло», чтоб он тут же расхохотался тебе в лицо? Но ведь к тому времени, когда сумеешь выследить его среди миллионов звезд, на расстоянии в десять тысяч световых лет, одеяло тебе уже не понадобится: ты сам переживешь свои сюжеты, и увидишь воочию своих героев, и впитаешь в себя краски десяти тысяч планет и ароматы миллионов звезд. И сочинитель тебе тоже не понадобится,
Чем плоха шутка — всучить простаку с отсталой планеты пригоршню игрушечных денег за нечто, стоящее миллионы? Дурачина и не заподозрит, что его провели, покуда не попытается эти деньги потратить. А обманщик, сорвав куш по дешевке, тихо отползет в сторонку и будет надрываться от смеха, упиваясь своим превосходством.
Кто это смел утверждать, что люди единственные лжецы на всю Вселенную?..
А чем плоха шутка — носить на плечах живое одеяло и посылать на Землю корабли с галиматьей, которую здесь пишут? Не сознавая, не догадываясь даже, что нарушить земную монополию на литературу проще простого и для
этого нужно лишь одно: хорошенько прислушаться к существу у себя за спиной.
— И эта шутка значит, — произнес Харт вслух, — что в последнем счете ты остался в дураках.
Если я когда-нибудь найду тебя, ты у меня проглотишь эту шутку натощак!
Анджела поднялась на верхний этаж с предложением мира. Она принесла и поставила на стол кастрюльку.
— Поешьте супу, — сказала она.
— Спасибо, Анджела, — ответил он. — Совсем сегодня забыл про еду.
А рюкзак зачем, Кемп? Едете на экскурсию?
— Нет, в отпуск.
— И даже мне не обмолвились!
— Я едва-едва надумал, что еду. Вот только что.
— Извините, что я так рассердилась на вас. Все благополучно удрали.
— Так что, Джаспер может выйти из подвала?
— Уже вышел. Он сильно зол на вас.
— Уж как нибудь переживу. Он мне не родственник.
Она села на стул и стала наблюдать за тем, как он укладывается.
— Куда вы собираетесь, Кемп?
— Искать моего пришельца.
— Здесь в городе? Вы никогда его не найдете.
— Придется порасспрашивать дорогу.
— Какую дорогу? Где вы видели пришельца, кроме как?..
— Вы совершенно правы.
— Вы сумасшедший! — закричала она.
— Не смейте этого делать, Кемп! Я вам не позволю! Как вы будете жить? Чем зарабатывать?
— Буду писать.
— Писать? Вы не сможете писать! Вы же останетесь без сочинителя…
— Буду писать от руки. Может, это и неприлично, но я сумею писать от руки, потому что буду знать то, о чем пишу. Мои сюжеты войдут мне вплоть и в кровь. Я буду чувствовать их вкус, цвет и запах…
Она вскочила со стула и замолотила кулачками по его груди:
— Это мерзко! Это недостойно цивилизованного человека! Это…
— Но именно так писали прежде. Все бесчисленные рассказы, все великие мысли, все изречения, которые вы любите цитировать, написаны именно так. Так оно и должно быть во веки веков. Мы сейчас забрели в тупик.
— Вы еще вернетесь, — предсказала она.
— Сами поймете, что заблуждаетесь, и вернетесь…
Он покачал головой, не сводя с нее глаз.
— Не раньше, чем найду своего пришельца.