Шрифт:
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КАНУН ДВУХ ВЕЧЕРОВ.
«У нас есть два вечера; первый – заход солнца… и второй – угасание света, отражающегося в облаках; между ними лежит промежуток приблизительно в один час и двадцать минут». (Испанский раввин Ибн Эзра, 1092 – 1167).
ДОЛГОЖДАННОЕ СОБЫТИЕ
С нашей свадьбы прошло полгода, и наконец, это случилось. Маранта выросла! Хотя мы все с нетерпением дожидались этого события, оно произошло внезапно. Так уж бывает, когда ждешь слишком долго. В изнурительном ожидании мы томились, когда же она станет восемнадцатилетней. Ведь основатели не растут равномерно, как люди.
Маранта изнывала и не давала прохода «своему» Егору. Он чувствовал себя беспомощным и затравленным, избегая
С Раулем мне было легче, так как он являлся достаточно зрелым основателем на момент встречи с ним, к тому же, он уже прожил на Земле как человек более трех поколений. Раса основателей обитала в другом мироздании в ослепительно белой вселенной. Я видела однажды их тела, похожие на космические туманности разных цветов и оттенков. И мой Рауль был самым великолепным – золотистый, с черными звездами. Его уникальный брат-близнец Горг тоже считался особенным, его тело было словно драгоценный рубиновый камень чистой воды. Он сверкал и переливался разными оттенками насыщенного розового, с синими искрами.
Одна из особенностей основателей состояла в том, что они видели чувства других людей, и не могли оставаться равнодушными перед сильными эмоциями или ощущениями. В этом и была вся проблема.
Нам с Раулем не удавалось скрыть свои чувства и отношения перед Марантой, и она часто была опьянена нашими переживаниями. Ей хотелось получить то же самое от Егора немедленно, и она забывала обо всех своих обещаниях. Рауль старался удаляться на некоторое время от этой парочки, отсылая их, то на Землю к моей маме, то на острова Полинезии, то отправляя их в путешествие по другим странам, лишь бы не находиться рядом с Марантой длительное время. Она не обижалась на нас, видя, что мы отдаляемся от нее, она все понимала. К тому же, она чувствовала от нас постоянную любовь. Рауль предложил Егору, в ожидании взросления Маранты, продолжить свою учебу в медицинском институте, и окончить очередной курс. И мой друг со всем своим хваленым благоразумием намеревался с началом сентября вернуться к занятиям, чтобы занять свою блестящую голову чем-нибудь еще, кроме Маранты.
Вся эта обстановка доставляла Горгу неописуемую радость. Он наслаждался чувствами Маранты, и бессилием Егора в этой ситуации. Горг, в открытую, подсмеивался над Марой, но Егора не задевал, предпочитая издеваться над ним только в своей голове. Горг еще не избавился от физического тела Егора, и потому тот сердился на их схожесть. Но Горг, так же как и Маранта, ожидал своего взросления, он не мог сменить свою внешность. И его сердце все еще билось во мне. Но теперь Горг не страшился этого факта, так как видел мою твердую решимость оставаться с ним рядом.
Его чувства ко мне были странными, необъяснимыми. Это было похоже на любовь, привязанность, которую он, казалось бы, не сможет ни с кем делить. Но на деле он давал мне возможность жить своей жизнью, понимая, что я люблю Рауля. Я не чувствовала в нем ревности, он относился ко мне бережно, опасаясь расстраивать, и в нем всегда жила готовность встать на мою защиту, если понадобится.
Рауля он тоже научился любить, изучая его заново. И надо сказать, что этот процесс заставил его частенько изумляться. Раньше он видел своего Ра-Ойла в другом свете – всегда второй, младший брат, который ничего не может сделать самостоятельно. Простоватый и излишне добрый, он не вызывал в Горге особого интереса. Он не замечал в нем притягательной силы его доброты, и умения прощать, его внутренней мощи, его бесконечной любви. И только испытав боль, осознав свои ошибки и просчеты, он смог оценить брата. Он обнаружил в нем и его таланты, и его красоту, а главное – надежность. Горг перестал бояться, что его оставят, бросят, что ему снова придется скитаться в одиночестве. Он видел и чувствовал, что его здесь любят, ценят, ему рады, и он угомонился, наслаждаясь радостью и спокойствием,
К нашему всеобщему изумлению жители Острова быстро перестали бояться Горга. От них не укрылось, как Рауль заботится о брате, и все прекратили скрываться от него. Горг даже общается иногда с ними, предлагая свои услуги, если надо кому-то срочно перенестись в другое место, или с помощью своей энергии сделать что-либо. Он так же как и Рауль любит играть с камнями к восторгу ювелиров, так как наделал им массу разных камней. Ему нравится, что жители Острова считают его, как и Рауля особенным.
Может, вы спросите, откуда я знаю, что он думает? Дело в том, что в скором времени после свадьбы я стала чувствовать, как основатель. Я умею видеть чувства. Видеть не так как Рауль, Горг и Маранта. Они именно чувствуют. А я не только знаю о чувствах людей, но часто вижу их. Это трудно описать. Меня как бы посещают видения, будто я смотрю кино и вижу все переживания героев. Рауль очень впечатлен моей особенностью, а Горг гордится ею, будто лично причастен к сему факту.
Но я и раньше могла видеть основателей, когда сама еще была человеком. Кроме того, в своем виртуальном мире я смогла проникнуть в их мир, в их сознание. То, что я вижу сильные чувства других, не всегда радует меня, поскольку я кажусь себе извращенкой, подглядывающей за чужой жизнью. Мне очень неудобно видеть интимные события из жизни некоторых людей, а тем более близких. Меня мучает эта способность. Рауль утверждает, что я привыкну к ней, научусь все воспринимать правильно, поскольку это естественно для людей, это их жизнь. «Ты же видишь это у животных, у собак к примеру? Они не скрываются от человеческих глаз, чтобы осуществить свои потребности. Они едят на твоих глазах, отправляют свои естественные нужды, спариваются, и ты все это видишь. Это же не вызывает в тебе чувство стыда? Может неловко иногда смотреть на это, но это их природа, их естество»,– так утешал меня Рауль.
А Горг «обрадовал» меня другими словами, свойственными его мышлению:
– Маша, теперь ни один факт не останется для тебя тайным. Тебя никто не сможет обмануть, ты будешь знать все. Ты сможешь сама обвести вокруг пальца любого, и добиться чего желаешь. Представь, сколько теперь у тебя возможностей! – лицо Горга просто сияло от восторга. – Ты можешь держать в своей власти любого, кто осмелиться противостоять тебе.
– Горг, ты намекаешь, что я буду шантажировать кого-то, зная всю его подноготную? – возмутилась я.
Он хихикнул, обрадованный моей реакцией на его слова:
– Ну да, Маша, я забыл, с кем имею дело. Ты слишком порядочная для таких дел.
– Вот именно, Горг,– поддержал меня Рауль, прижимая мою голову к своей груди. – Подглядывать за чужой жизнью некрасиво. И если уж у Марии открылась такая способность, то нужно иметь максимум деликатности, чтобы не причинить кому-то боль.
Я с гордостью посмотрела на Рауля, а Горгу ответила:
– Тебе пора научиться этому.
– Зачем, Маша? Жизнь будет веселее, когда в ней есть место таким нюансам. Я бы времени зря не терял, будь у меня такая особенность.
– Так ты никогда не повзрослеешь, Горг,– вздохнула я.
Горг только криво улыбнулся мне, излучая свой небесный свет из глаз. Он восхищался моими словами, признавая мою правоту, несмотря на свои высказывания. И опять, я видела это, и знала наверняка, что его слова часто расходятся с его мыслями. Внутри он был лучше, чем показывал себя другим людям. Мы знали это, поэтому были снисходительны.
Мой семестр в колледже окончился великолепно. Я снова сдала всю сессию на «отлично». Теперь у меня осталось 10 месяцев учебы, в основном практики, и я свободна, как ветер. Я делаю это только для своих родителей, для их полного спокойствия, что у меня все хорошо. Они переживают, что я так рано вышла замуж, и что не закончу обучение. И хотя они знают, что бедность нам не грозит, у них свои устоявшиеся взгляды на этот вопрос. Им будет гораздо спокойнее, если я пойду по проторенному пути, и получу профессию.