Сильная и независимая для котика
Шрифт:
— А первый раз подумать всегда страшно! — устало гыгыкал Зейн. Коди захлопнул клетку и закрыл замок. — Эй, ну чего ты! Мы же так прекрасно проводили время!
— Бежим, — скомандовал Коди и они помчались по коридору, а вслед им всё еще раздавались насмешки Лорда. — У нас максимум пятнадцать минут, потом лекарство перестанет действовать и нам не поздоровиться. Холофон мой у тебя?
— Да, и еще я успел украсть нож из кармана Зейна, пока он проявлял свои твилячьи нежности.
— Молодчина! Теперь точно не пропадем.
***
Камень Каасса некогда был обыкновенным малопримечательным космическим телом. Он летал по изрядно вытянутой
К счастью агентов СРС, кто-то из готовящих операцию посчитал, что внутреннее устройство Камня Каасса может пригодиться и поэтому в планах среди прочих данных находилась и точная схема всех витиеватых тоннелей, больших булыжников, сталактитов и сталагмитов, тупиков и глухих залов. Передвигаться приходилось быстро. Что могущественному Лорду какой-то замок из железа? Он вырвет его вместе с дверью в одно мгновение. Путь же, судя по всему, предстоял не близкий. Писк и глухое постукивание, на которые обратил внимание Коди сразу, как пришел в себя, указывали на близкое расположение к сердцу спутника. Тонкая вибрация, заставляющая дрожать камни и периодически опрокидывающая булыжники сверху — результат прямого воздействия магнитной машины.
Часто приходилось ориентироваться только на зрение Малыша и собственный слух. Тогда движение замедлялось и напарники вынуждены были браться за руки. Поначалу, Коди никак не мог привыкнуть к влажной, гладкой коже твилекка, но чем больше Бобби приобретал уверенности в голосе, направляя их стопы, тем сильнее вынужденная близость нравилась агенту. К тому же, новые тактильные ощущения помогали справиться со старой болью, которая окутала теперь целиком, и Коди казалось, что каждый сантиметр его тела агонизирует. Даже когда света стало достаточно и разглядеть дорогу не составляло труда, дружеское рукопожатие не было разорвано.
Преодолев половину пути, беглецы услышали впереди жуткий рев, всколыхнувший в душе первородный страх перед хищником даже у видавшего за свою карьеру всякое Коди. Боббьер же, наоборот, оскалился и зарычал в ответ, настырно ведя своего спутника вперед. Стены вновь затряслись, посыпались камни, но на этот раз не от вибратора изнутри, а от чьих-то массивных шагов. Рев повторился уже ближе, еще ближе и из-за поворота на них выскочил мутант. Он разинул громадную пасть и вновь заревел, разбрызгивая пену и слюни во все стороны.
— Бежим! — выкрикнул Коди и, споткнувшись, распластался на земле, больно саднив колено.
Бобби, тут же кинувшийся прочь, остановился. Подхватил камешек и со всей силы швырнул его в монстра, отвлекая на себя. Смог увернуться от лапы с когтями, еще от одного замаха, ловко маневрируя между валунами, и наконец, втиснулся в небольшую расщелину. Мутант нагнулся, пытаясь разглядеть в дыре жертву, громко принюхался, заставляя Бобби скривиться от отвратительного зловонья изо рта, и принялся выковыривать слишком юркую еду.
— Эй, ты! Да, ты! Тупой и уродливый! Я здесь, — закричал Коди и тоже бросил в него камень.
Зверь отвлекся, тремя огромными шагами, от которых сотрясались стены, направился ко второму блюду, но Коди уже во всю прыть мчал от расщелины в другую сторону. Он петлял, заставляя глупого мутанта следовать за ним, оббегать свисающий с потолка столп, кружить вокруг валунов. И в какой-то момент, изловчившись, скользнул в расщелину к своему напарнику, надеясь, что места там хватит двоим.
— Подвинься, — заворчал Коди, загораживая собой Малыша и вжимая сильнее вглубь. — Это гнездо рассчитано на двоих!
— Я итак уже провалился одной ягодицей в развал, — заспорил Бобби. — Там рядом еще такая же была, почему ко мне прыгнул?
— Потому что у меня созрел план, — доверительно прошептал Коди, втягивая живот, потому как в сантиметре от него чудовищный коготь распорол воздух. — Я отвлекаю нашего нового друга, а ты берешь стилет и протыкаешь ему глаз. По-моему неплохо.
— Нет! — ужаснулся Бобби, прижимая обеими руками как можно крепче к себе любителя придумывать нелепые атаки. — Это самоубийство! Не позволю. У меня тоже есть план. Так как ты без брони, ранен, где только можно, мы слишком рискуем, отправляя тебя на отвлечение внимания. Если животное хоть немножко зацепит, то на поверхность поднимусь только я.
— Этого достаточно, главное доставить данные Мо. Будет мне расплата за ошибки. Всегда мечтал умереть красиво в неравной схватке. Я согласен на такие жертвы.
— А я не согласен! — категорично возразил Бобби. — Коди, ты обещал слушать всегда меня! Вот и слушай. Я меток. Меня Морган учил не только стрелять из винтовки, но и рассчитывать расстояние до цели, чтобы попадать точно в слабое звено. Отвлекать буду я. Камнем в глаз тоже, надо сказать, неприятно. Не так как ножом, но тем не менее. А ты залезешь на валун, который самый высокий и спрыгнешь на мутанта сверху. Остерегайся ядовитых крючков на его головных отростках! Между пластинами на горле, под самым подбородком есть уязвимое место. Должно быть. Мутант же по образу и подобию вакуйев создавался. Их анатомию я хорошо выучил, когда только с Ванно познакомился. Только ему не говори, ладно? Не то, чтобы я боялся смертоноснейшего Палача в галактике, но на всякий случай. Туда и воткнешь нож, договорились?
— Ну что же, камрад, твой план тоже неплох, — согласился Коди. — Только будь осторожен. Мо голову отъест, если с тобой что-то случится. Она все уши мне прополоскала за твое пение.
— Правда? — смутился твилекк, но тут же откинул неуместную гордость. — Не об этом сейчас.
— Знаешь, как я приревновал! Лучше меня никто не играет на гитаре в мире! А тут такое. И вообще, всем тебя будет не хватать. Ну, в бой, камрад.
Дождавшись момента, когда мутант вновь наклонится к расщелине, чтобы понюхать, не сбежала ли его еда, Коди приложился к его носу ногой. Монстр взвыл, запрокидывая голову, и этого мгновения оказалось достаточно, чтобы оба агента бросились в разные стороны. Малыш хватал горсти мелких камушков и вопил как порезанный, отвлекая всё внимание на себя. Он перенял тактику Коди — прятался за валунами, свистел и визжал, распевал дразнилки. Как только чудовище поворачивало к нему голову — метко швырял заготовленные снаряды, чтобы следом, тут же, бежать дальше.