Сильная и независимая для котика
Шрифт:
— Слышал бы вас сейчас капрал Морган! — тихо потянул Иржи. — Предстоит главный бой с Инквизицией, а вы ссоритесь, кого будет продюссировать несравненная леди. Создайте себе группу «Пневмоклон» и пойте там скопом. А мне дайте код, я хочу делом заняться.
— Да, Ирка прав. Моргана на нас нет! Совсем распоясались и развоплотились, — капитан решительно встала, хлопнув ладонью по столу. — За работу!
Она направилась в комнату для совещания и за ней по пятам последовали Иржи и Ванно. Коди помедлил, но всё же остался на кухне. Ему необходимо ещё придумать правдоподобное враньё агенту
***
Мурси переправила Ваццлаву все имеющиеся данные по вирусу, скинутые ей Шоном, а затем попросила вернуть камеры в рабочее состояние. Свет на корабле отключился, и под возгласы недовольного Коди, который как раз залез в душевую, Иржи убрал прокручивание видеофильмов, восстанавливая прежнюю корректную функциональность службы слежения. Потом откланялся и устремился в казарму: скорее приниматься за таинство творения. На холотерминале совещательской уже через несколько минут высветились зелёные буквы:
Сосиска: «Странно. Вчера ещё всё у вас на корабле было в порядке, а сегодня вы побиты и не мыты, и помоями облиты на любимом Зарексе».
— Спокуха! — усмехнулась капитан. — Моя команда действовала исключительно из соображения безопасности.
Сосиска: «Не стыдно, а? Это Ирка подсобил? Сама бы ты никогда не догадалась до такого тонкого подхода. Сразу видно — моя школа. Довольна? Настроила мальчишку против меня и радуешься?»
— Зачем мне прикладывать усилия к тому, с чем ты и сам прекрасно справился? — изогнула вопросительно брови капитан.
Сосиска: «Так и не оттаял? Ненавидит меня?»
— Нет, о тебе ни слова. Всё о работе.
Сосиска: «Врёшь! Я точно Ирке небезразличен. Что толку с тобой разговаривать, в тебе сидит просто зависть».
— А ты прощения попроси для разнообразия, глядишь, и толк появится. Может, хоть разочек спустишься с вершины своего величия и обратишь внимание на проблемы смертных?
Сосиска: «Вот ещё. Чего хотела-то? Зачем сняла маскировку? Я и так знал, что один и тот же фильм пять раз подряд вы смотреть не можете. Хочу услышать от тебя лично, что нужна моя помощь».
— Ну, наконец! — подключилась к разговору Лена. — Мо, я… Я придушу тебя! Лично! Вот этими руками.
— И я рада видеть тебя, сестричка! И твои писульки читать, братец. Лично, лично, — съехидничала Мурси. — Но прежде, чем я лично вам залинчуюсь, ответь мне, Коленка, на один вопрос. Как так вышло, что мой любименький наставник позвонил тебе? А не Коди, допустим? Или Шефе?
Лорд Банник вздрогнула. Мимолетно, едва заметно, и раньше бы капитан не обратила на это внимания. Раньше, когда безоговорочно верила сестре. Но не теперь, зная, как давно зародилась их связь с Христовым.
— А он и позвонил Коди. А тот его уже перенаправил ко мне, — быстро проговорила Лена. И хоть Мурси догадывалась, что сестра врёт, выглядело такое объяснение вполне правдоподобно. Коди действительно мог скинуть полномочия на вышестоящих начальников, раз ему запретили молоть языком. — И представь, каково было мне слушать такие новости от потенциального врага? Ты всех со всеми перемешала секретными вылазками. Надеюсь,
— У меня не было выбора, — спокойно ответила Мурси. — Морган находился в критическом состоянии. Кому ещё я могла довериться в секторе правления СШГ? Не Гидросу же.
Сосиска: «Ради своих любовничков Мо готова и с Инквизицией договориться. Вот это поворот! Такого я точно не ожидал!»
— Никакой он мне не любовник! Отцепись. Это ты смешиваешь работу и личные отношения, а я нет. Все вы прекрасно знаете, по ком сохнет моё сердце.
— Лучше бы это был Морган, — тут же проворчала Лена. — С ним проще справиться, если что-то пойдёт не так.
— Ну камо-о-он! Чё вы начинаете! — затянула старую песню Мурси, чувствуя, как внутри расползается привычное чувство предсказуемой скукоты. Как будто вернулась из удивительного путешествия в опостылевший дом. — Хватит! Я вам говорила, что Морган — подсадной кворч наставника, а вы не верили! Это зона ответственности Христова, я вернула «ион пазла» в надёжные руки. Больше не будем так рисковать. Есть у меня один план, как весь отряд безболезненно вывести из игры бессмертных. Так что теперь сосредоточьтесь на деле. Подключайте Шерифа, обсудим.
Сосиска: «А остальных позовёшь? Раз уж весь отряд задействован».
— Нет надобности! — отрезала Мурси. — Стачи Ванно и меня.
— Мне тоже придется кое-кого подключить, — прицокнула Лена. — И, видит Разум, я этого не хочу! Но пришлось пойти на сделку. Мо не ляпни лишнего, ладно? И соберись, сфокусируйся на задаче. Надеюсь, разговор не затянется и тебя не начнет триггерить. А ты, Ванно, на всякий случай приготовься. Если что, Френк, обрубай связь.
— Столько приготовлений ради Христова? — фыркнула капитан. — Не переживай, я контролирую свои сарказмы. Тогда, наверное, лучше без Шерифа обойтись. Соврём сначала одному, потом уже посекретничаем с другим.
Холоизображение разделилось пополам, и на левой его части высветилось суровое лицо Христова. Лена старалась зорко отследить реакцию сестры и очень удивилась, когда Мурси ни капельки не выдала эмоций. Никаких. Губы оставались всё так же плотно сжатыми, в глазах больше не читалась привычная растерянность, а руки свои она не принялась, как это бывало обычным, потирать. Капитан встала и поклонилась.
— Да не померкнет звезда твоя, наставник!
— Да озарится твой Путь, Матильда, — официозно ответствовал Христов.
— Спасибо за помощь. Вы очень выручили! Я правда не знала…
— Ты говоришь только, что делала на Земле, и я отключаюсь. Поняла? — жёстко прервал её Христов, обозначая круг своих интересов. — Больше меня ничего не волнует.
И тут произошло совсем неожиданное. Мурси вдруг состроила гримасу и высунула язык на всю длину, какую могла, показывая его наставнику. Сама же и обалдела от такого жеста, выпучила глаза и медленно прикрыла рот рукой. Изображение лорда Банник застыло с отвисшей нижней челюстью. Ванно гыкнул. Губы Христова дрогнули, в попытках побороть коварную улыбку. Взгляд на мгновение оттаял, стал тёплым, с четко различимой нежностью, умиляющейся проказам ученицы. Затем он шумно вздохнул, лицо его осунулось и вернулось к привычному всем безразличному выражению.