Сильная и независимая для котика
Шрифт:
— Интересно ты размышляешь, — изумлённо хмыкнула Лена, отрываясь от своего интересного занятия. — Официально Палпи заводила ты, но вот большую часть времени с ним провожу я. Не подумала, что мне самой неуютно в пустом доме стало? Всем известно: без кота и жизнь не та. Зато с пушистым другом оно как-то веселей, душевней, сразу уют в квартире образовался. Мо, ну, прости. Я должна была тебе сказать. Наверное. Не хотела расстраивать по пустякам.
— Это не пустяки!
— Мы отклонились от сути! — прервал их душевные излияния Гидрос. — Первого ты кастрировала, а остальных уже специально
— Ты головой уронился, учитель? — капитан перенесла возмущения на канцлера. — Вот это как раз «совсем другое»! Палпи бы и не познал никогда этой «радости», только бы мучился из-за гормонов. А так и жизнь его должна была быть дольше, если бы кто-то окна закрывал, и здоровей, насыщенней. Да он даже не понял, чего его лишили, так как никогда… Постой…
— Именно, — кивнул Гидрос. — Клоны никогда и не жили. Если мы их убьём быстро, в родовых капсулах, то они и не заметят разницы. Понимаешь?
— Ванно угугенил. Странно, но я вижу логику с кошаком.
— С прискорбием сообщаю, что Гидрос в чём-то прав, — согласилась Лена.
— Конечно, я прав!
— Ладно, — Мурси от досады притопнула ногой. — Только, чур, их уконтропупим одним махом. Траванём или отключим систему жизнеобеспечения, шобы не мучились в корчах. Хотя жаль, конечно, наши руки по локоть останутся в крови.
— А тебе не было бы жаль, если бы они ожили и стали убивать? Эта кровь тогда из чьих локтей сочилась бы? — резонно заметил Гидрос. — Тебе не привыкать выступать массовым убийцей.
— Я услышала вас, канцлер, — недовольно скривилась Мурси. — Всё, в душ и дальше покрачую. Морган, зайдите ко мне минут за десять. Хочу, шобы при разговоре пан Бобусь видел будущего лидера крупнейшего катарского прайда. Это заставит его раскошелиться. Пообещаем рассмотрение дел каджитов для прощения и какие-нибудь ещё плюшки.
— Да, сэр. Насколько мне известно, ресторанные критики любят выпечку, — кивнул Морган, провожая капитана взглядом до каюты. Как ни старался катар, но глаза его упорно смотрели на нижнюю часть её тела, хотя головой он понимал, что со стороны такое постыдное поведение может выглядеть компрометирующим.
Всё это время Коди пытался выкроить момент и влезть в разговор, но основы этикета общения с держателями Силы плотно сидели у него в мозгу. Наконец, когда все замолчали, он взглянул на Гидроса, сидевшего в кресле и о чём-то размышляющего, на Лену, стоявшую возле дивана и задумчиво потирающую подбородок, на Моргана, улыбающегося чему-то, и неожиданно для всех гордо произнёс:
— Не все мужики такие!
— Что? — встрепенулась Лена и опять захохотала. — Все до одного!
— Да, Коди. Я наступал на «нитакие» мины в спорах с Мурсиком много раз. Но, поверь, на месте Жовани любой — при условии, что он не фригидный генномодифицированный кастрат-импотент — согласился на всякое безумство после того, как капитан только бы посулила любовь до гроба. Хоть на солнце слетать, хоть чёрную дыру залатать, — ответил за всех Морган, прекрасно понимая: он бы точно купился на подобную инсинуацию, даже если бы прозрачно видел, что Мусенька играет с ним. Он был бы рад обманываться,
— А вот и нет! — вспыхнул Коди. — Я бы точно нет! Больше скажу, она же ко мне открыто приставала, а я на соблазн не повёлся.
— У неё цели такой не было, — пожала плечами Лена. — Мелковаты ставки.
— Я не мелочь какая-то пузатая! Сын начальника СРС, в её вкусе, красивый и телом, и делом, мастер обещаний на все руки! И повторюсь, она прямо-таки жаждала закрутить со мной интрижку. У неё случился полный обсесьён на моей почве. А вот я не дался.
— Может быть, Мурсик хотела, чтобы ты так думал? Но на самом деле в тебе настоящего мужчину и не видела? Ты ей и не нравился взаправду никогда? — зачем-то спросил Морган.
Коди выпучил на него глаза, пошатнулся, дёрнулся назад, будто реальность с розовыми единорогами рухнула перед ним навзничь, рванул к каюте капитана и затарабанил в дверь.
— Синьорита — подлая обманщица! А ну выходи на чесночный бой и объясни мне некоторые нюансы наших взаимных передёргиваний!
— Умеешь ты, Морган, быть жестоким, — хохотала в новом приступе Лена, а ей вторил Ванно. И только Гидрос презрительно побулькивал. — Ты ему сейчас всю основу самооценки разом раздавил. Как на асфальт с неба столкнул. В лепёшку.
— Я просто сказал то, что вижу, — развёл руками катар.
Дверь каюты капитана приоткрылась, оттуда высунулось лицо Мурси.
— Коди, отвянь. Я почти дошла до душа, после поговорим. Что за блоха тебя укусила?
— Это был Морган! — раздражённо ответил Гидрос. — Почему у тебя на корабле смертные настолько бесцеремонны? Кто ты, а кто они?
— Ой, я устала, — поморщилась Мурси. — Хватит читать мне нотации! Моричка, забацай какаву и притарабань в каюту, будь лапушкой. Взбодриться надо, а то ща помру от концентрации нудистости на корабле.
— Как прикажете, сэр! — отчеканил Морган, усиленно изображая солдафона.
***
Катар приготовил кофе и постучался к капитану. Ответа не последовало. Возможно, Мурси ещё принимает водные процедуры. Морган потоптался на пороге, взглянул на четвёрку увлечённых спорами представителей СРС и, пользуясь отсутствием их внимания, зашёл без приглашения. Закрыл за собой дверь на замок и на всякий случай громко предупредил, ставя кружку на стол:
— Это я к вам пришёл, — и, подумав, зачем-то добавил: — Один-одинешенек, сэр!
— Супер! Заходи, гостем будешь, — прокричала Мурси из душевой кабинки.
Морган подошёл ближе и приложил ухо к дверце. Он понятия не имел, зачем подслушивает за журчащей водой, но ничего поделать со своим странным желанием не мог. Поймал себя на мысли, что ему прямо-таки не терпится хоть одним глазком поглядеть, как намыливает себя нянни. Странные, несвойственные катару фантазии. Ведь Морик уже видел её обнажённой, да и надеялся лицезреть вновь, и в ближайшее время. Но почему-то хотелось именно подглядеть, как злоумышленник, как каджит, в естественной среде обитания, так сказать. Без показушности. Морган вынужден был признаться себе, что всё же он отчасти и впрямь немножко «извращенец» и «маньяк».