Сильная женщина
Шрифт:
Как же задолбала эта семейка!
– Мы только отъехали, и твои мордовороты на нас напали. Участок я отдал. Чё надо ещё?
Нехорошая догадка при словах "твои мордовороты" шевельнулась внутри. Демид, сукин сын... Да чтоб тебя. Что ж ты творишь?
Но это была всего лишь догадка.
Я тоже повысил голос.
– Не знаю я, где твоя дочь! Слышишь, не знаю!
– Врешь! Знаешь! Теперь сам все это придумал и хочешь соскочить!
– Да на хрена она мне?! Я еще с детским садом не возился.
– Ты ее похитил!
– Э, нет, дорогой товарищ. Твоя принцесса приперлась сама. В проститутской одежде.
– Не может такого быть!
– Вот найдется, сам у нее и спросишь.
Крестному что ли позвонить? Или не ввязываться?
Тут из машины, возле которой стоял Самойлов, выбралась женщина. Она приблизилась ко мне и бухнулась на колени.
– Ради всего святого! Лера - наш единственный ребенок! Если с ней что-то случится, как нам жить потом? Для чего? У Вас же тоже будут дети! Помогите!
И она зарыдала во весь голос:
– Лера! Лерочка! Доченька!
В этот момент Самойлов резко перевел ружье в сторону. Я скорее почувствовал, чем увидел - Ольга. Я же тебя просил...
И встал перед Самойловым, закрывая ее собой.
Не знаю, чем бы это все закончилось, но женщина вскочила с колен и бросилась к мужу.
– Илюша, не надо. Илюша, тебя же посадят.
Она схватилась за ружье, не давая ему выстрелить. Пока она разбирались, я развернулся к Ольге и приказал:
– Иди домой! Быстро!
Один из охранников подскочил к нам и повел ее назад к дому. Что за привычка всюду лезть! Теперь нужно было разобраться с визитерами. С одной стороны, мне дела нет до их проблем. Они во всем виноваты сами. С другой стороны, я вспомнил зареванное личико восемнадцатилетней идиотки, которая придумала себе какую-то любовь. И шесть здоровых мужиков. То, что Демид сказал, что хочет ее только для себя, не свидетельствует о том, что так и будет. Позабавится сам, отдаст другим. Я слишком хорошо знал их нравы. Да и его одного я не заметил, чтобы девчонка хотела. Сколько моей вины в том, что все получилось именно так, судить не берусь. Я такого не планировал, и, даже если бы Самойлов не повелся, никто бы насиловать девчонку по моему приказу не стал.
Убедившись, что Ольга скрылась из виду, я подошел к Самойловым.
– Илья, я сейчас позвоню. Леру найдут. Я скажу тебе, где ее забрать.
Он набычился. Его жена смотрела на меня с надеждой.
– И я должен тебе верить?
– Хочешь - верь, хочешь - нет. Я могу вообще ничего не делать.
– Ладно, я жду твоего звонка.
Я набрал крестного, обрисовал ему подвиги его подопечного и сказал, что девчонку нужно вернуть родителям живой. Не знаю насколько целой, но живой обязательно. Крестный был немногословен и ответил, что позвонит в течение часа. И, правда, позвонил. Я сообщил Самойлову адрес гостиницы. Дальше пускай разбираются сами. Я - не мать Тереза.
Теперь настал черед поговорить с Ольгой. Я зашел в спальню, где она отдыхала, но сказать ничего не успел.
– Что ты натворил?
Исповедоваться я не хотел. Хвастаться тут нечем.
– Оль, я хочу, чтобы ты поняла - я не герой. И как человек тоже не очень. Но ради твоей безопасности и его благополучия, - я кивнул на ее пока еще плоский живот, - я пойду на все. Не знаю, плохо это или хорошо, я не привык над таким задумываться. Вот так. И еще, не надо меня допрашивать. Эта
Мы смотрели друг на друга, оценивая впервые за все время наших отношений возможность доверять другому без слов, без объяснений, вслепую.
Наконец Ольга кивнула:
– Хорошо.
– И на будущее. Если я тебе сказал что-то сделать, лучше будет если ты сделаешь. Если бы он начал стрелять?! О себе ты не думаешь, подумай хотя бы о малыше. Не надо из себя изображать крутую амазонку. Это может привести к беде.
Она недовольно передернула плечами:
– Как же ты любишь командовать!
– Я всего лишь забочусь о тебе! Разве это плохо?
На этот раз вместо того, чтобы со мной спорить, моя будущая жена меня обняла и тихонько засмеялась.
– Нет, Ром, это просто замечательно. Но непривычно.
Глава 30.
Ольга.
Через неделю после того, как Рома решил вопрос с участком, мы подали заявление в ЗАГС. Конечно, о дне регистрации можно было договориться быстрее, но на подготовку к свадьбе требовалось время. Я сомневалась, стоит ли устраивать большое торжество, но здесь Роман был непреклонен. Он говорил, что хочет, чтобы все видели, на какой красавице он женится. И это было приятно. Очень.
Я решила послушать его и не совать нос в историю с участком. Даже если он сделал что-то плохое, смогла бы я его из-за этого разлюбить? Вряд ли. И на что была бы способна сама, если бы кто-то стал угрожать Роману или моему ребенку? Я бы выбирала средства? Со вздохом разочарования призналась сама себе, что, скорее всего - нет. Я, кажется, тоже не очень хороший человек. Так какой смысл упрекать его в чем-то, если сама поступила бы также?
Нам порекомендовали организатора свадеб - женщину лет 35, блондинку, на бессменных высоких каблуках, святящуюся позитивом, словно новогодняя елка, - Татьяну Олеговну. Несмотря на то, что к ней была большая очередь, она без колебаний взялась за подготовку. Я не стала спрашивать о сумме ее гонорара. Ведь моя задача - блистать на собственном празднике, пока я не превратилась в колобка на ножках, который не может самостоятельно обуться. Рома, обсудив с ней условия и высказав свои пожелания, решил, что с дальнейшей подготовкой мы справимся самостоятельно. Он настоял, что регистрация будет проходить в доме и никуда ехать не нужно. Сейчас с этим нет никаких проблем, регистратор приедет и домой, если нужно. Меня будут наряжать на втором этаже, он оденется в комнате на первом, затем я эффектно спущусь по лестнице в сопровождении Булута.
На нашу свадьбу должна приехать и ханым Билги. С ней я общалась по видеосвязи. И она мне очень понравилась. Все ее суждения были настолько жизненными, что я сама себе стала казаться сопливой девчонкой.
Я позвала своих подруг, несмотря на некоторое охлаждение наших отношений. Нельзя сказать, что я не понимала причину этого. У Кати на руках маленький ребенок. А Мила всегда была самой смирной из нас и банально испугалась.
Из Москвы должен был приехать крестный Романа - Севастьянов Артем Денисович. Его я не видела ни разу. И вообще о нем Рома неохотно рассказывал.