Сильнее времени
Шрифт:
— Вы делаете успехи, — пошутил Виев и добавил: — Вернувшиеся, будут друг другу современниками, пробыв в разлуке шесть с половиной лет, поскольку до Этаны двадцать два световых года и срок рейса тоже около пяти лет.
— Шесть с половиной лет? — задумчиво повторила Вилена. — Жены моряков прежде ждали мужей из кругосветного плавания семь лет! И пусть мне будет больше тридцати…
— Больше. И намного, — улыбнулся Виев.
— Если бы я ждала на Земле. А если бы я летела?
— Вы? Летели
А вот Руденко, Лебедев и Наташа — те удивились.
Впоследствии Вилена много думала о своем быстром и решительном ответе. Очевидно, сказался и ее характер, и то, что, по существу, у нее оставался последний и единственный путь.
— Поскольку Владимир Лаврентьевич не берется меня заморозить, мне остается лететь, — с наружным спокойствием сказала Вилена.
Виев откровенно любовался ею:
— Знаете ли вы, что значит лишний пассажир на звездолете?
— Конечно. Тысячи тонн горючего и конструкции.
— Да. По этой причине в звездные рейсы пассажиров пока не берут. Пассажиром, увы, вам не стать.
— А если не пассажиром? — с задором, но без вызова спросила Вилена.
— Я ждал этого вопроса. Требуются два условия. Вам пришлось бы стать иной, Вилена. Первое — это идти не на подвиг ради своей любви, а на беспримерный риск во имя цивилизации. — И смолк.
— А что второе? — уже взволнованно спросила Вилена.
— Второе — нужно быть столь же необходимой экипажу звездолета, как необходим был ему ваш Арсений. Он и космонавт, и звездный штурман, не говоря уже о его заслугах как ученого.
— Значит, лететь могут только люди, незаменимые в полете, — с обретенным вдруг спокойствием произнесла Вилена.
— Незаменимые, — подтвердил Виев. — Вот если бы вы были математиком, как ваш отец, нейтринным инженером, как француз Лейе, или астронавигатором, как Арсении Ратов, то…
— Сколько времени осталось? — поинтересовался академик Руденко.
— Полтора года.
— Разве этого мало?
— Чтобы стать полезной для рейса? — спросил Виев, рассматривая выразительное лицо Вилены, которое отражало, как спокойствие борется в ней с волнением.
— Необходимой, — по-ратовски кратко сказала Вилена и крепко сжала губы.
— Пожалуй, легче горы сдвинуть, — заметил молчавший до сих пор профессор Лебедев.
— Значит, надо сдвинуть, — убежденно, как умел говорить Арсений, сказала Вилена. — Клин клином вышибают.
Старый академик, откинувшись на спинку кресла, слушал, потом, не выдержав, сказал:
— Ах, доктор, доктор Фауст! Что твой жалкий черт, возвращающий юность, по сравнению…
— С женщиной, — тихо подсказала Наташа.
В этот час родилась новая Вилена.
Часть третья…
Ила ве ту ла ерасе,
Астранес зила как селе Итала.
(Сияющему свету ласковому этрусков,
Астарте могущественной,
Всюду сущей в Италии.)
Глава первая… ПРОТЕЗ
Вилена понимала, какой тяжкий труд — в баснословно короткий срок усвоить программу, которую звездолетчики проходили за много лет.
Еще в пору занятий музыкой Вилена проявляла завидное упорство в труде. Но то, что она взялась сделать, по общему мнению, превосходило все возможное. Но она твердо стояла на своем.
Домашние были в отчаянии от ее исступленных занятий. Мать даже слегла. Вилена дежурила у ее постели с книгой по астрономии или по физике в руках.
По выражению ее лица Анна Андреевна поняла, что науки даются ей не легко. И это оказалось для матери лучшим лекарством. Поверив, что дочь не улетит, она поднялась на ноги. Мудрая бабушка советовала не вмешиваться. Все устроится само собой.
Вилене мало было дня. Она вспомнила о гипнопедии (запоминании во сне) и как-то вечером принесла записанный на ленту курс лекций по физике, чтобы за ночь усвоить несколько глав. Не желая мешать Авеноль, с которой жила в одной комнате, она ушла ночевать в кабинет отца. Бабушка вызвалась посидеть с ней. И обе уснули.
Анна Андреевна слышала из-за двери, как бубнил аппарат:
— Термоядерные реакции в звездолете могут быть основаны на превращении четырех атомов водорода в один атом гелия. При слиянии ядер водорода будет наблюдаться дефект массы, соответствующий выделению энергии по формуле Эйнштейна: Е равно М, помноженному на С в квадрате, где Е — энергия, М — дефект массы, а С — скорость.
— Пусть хоть выспится! — вздохнула Анна Андреевна.
Утром Авеноль в тренировочном костюмчике распахнула дверь в отцовский кабинет.
— На зарядку! Ста-но-вись! — И, вбежав в комнату, включила видеофон.
На экране появилась дикторша, любимица семьи:
— С добрым утром!
Авеноль нажала кнопку, и шторы раздвинулись. Солнце ударило Вилене в глаза, она стала протирать их:
— Что такое? Почему я на папином диване? И ты, бабушка, здесь? Тебе неудобно было сидя спать?
Софья Николаевна потянулась в кресле:
— Как? И я уснула? Вот не гадала!
На экране появилась стройная гимнастка — казалось, будто она рядом с сестрами. Вилена уже выпрямилась, привычно развела плечи.