Симфония чувств
Шрифт:
И когда спичка догорела, опекая державшие её пальцы, Маргарита открыла глаза и снова увидела зеркальный зал.
"Иногда думаешь: все кончено, точка, а на самом деле - это начало. Только другой главы."
Илья Эренбург
Елисей, не унывая,
К ветру кинулся, взывая:
"Ветер, ветер! Ты могуч,
Ты гоняешь стаи туч,
Ты волнуешь сине
Всюду веешь на просторе,
Не боишься никого,
Кроме бога одного.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ее" - "Постой, -
Отвечает ветер буйный, -
Там за речкой тихоструйной
Есть высокая гора,
В ней глубокая нора;
В той норе, во тьме печальной,
Гроб качается хрустальный
На цепях между столбов.
Не видать ничьих следов
Вкруг того пустого места;
В том гробу твоя невеста".
Александр Пушкин "Сказка о мертвой царевне и семи богатырях"
Только успели Джон вместе с Маргаритой появиться из зазеркалья, радости друзей, взволнованно бросившихся к ним и наперебой задававших вопросы, интересуясь их самочувствием, не было предела.
– Какое счастье, что вы вернулись!
– а Джон с Маргаритой не меньше рады были снова видеть родные лица, и пусть не ясно до конца пока, что же произошло, и где они оказались, но они живы, они снова вместе, а значит - всё преодолимо, и это - самое главное.
Маргарита в это время аккуратно вынимала из его спины оставшиеся осколки, и только ощутив под своими ладонями обволакивающее тепло его тела, она наконец смогла успокоиться. Джон, казалось, не замечал дискомфорта от множественных царапин, багровевших на его спине, всё время смотря на неё, потом обводя взглядом остальных: он правда был рад видеть их целыми и относительно невредимыми, в особенности - свою родную сестру и своего сводного брата - вид у всех был изрядно потрепанный: изорванная, выпачканная, промокшая одежда, по всему телу - синяки и ссадины. Его и самого всё ещё знобило, и голова кружилась и болела.
– Как же я рада, что ты не забыл Солнца свет. Не забыл меня, - Маргарита крепче прижалась к нему.
– Разве можно забыть тебя? Ты - квинтэссенция всего, что мне дорого, всего, что я люблю в этом мире, всего, за что я люблю этот мир. Ты стала частью моей сути. И ты снова вернула мне самого себя. Я не скрываю, что ценю жизнь во всех её проявлениях: я люблю вкус хорошей еды и хорошего вина, женскую красоту и детский смех, звучание приятной музыки и неторопливой беседы, восхищаюсь талантами и природным даром настоящих мастеров человечества. Люблю, когда в доме шумно и много гостей. Следующих гостей, следующей женщины, как и следующей жизни - не будет, мы живем только раз, и этот раз нужно прожить как можно полнее и ярче. Лишившись способности чувствовать и переживать, я и сам точно перестал существовать, растворившись в холодной безучастности, и это убивало меня.
Мне в окошко заглянула Королева снежная.
– Я ни кому не отдам твое сердце, - с пылом заверила мужа девушка, - я всегда буду хранить его.
Джон благодарно улыбнулся и поцеловал её в макушку:
– О! Тогда оно, несомненно - в самых надежных руках.
– Ну, вот, - маленькая японка Мей Сакурада торжествующе подняла указательный палец, широко улыбнувшись, - Я же говорила, что только она сумеет! Никогда нельзя недооценивать влюбленную женщину. Тех, кому суждено быть связанными алой нитью судьбы, не разлучить - никому и никогда, даже спустя пятьсот лет и множество перерождений: так говорит восточная мудрость, - и подарила Маргарите теплый взгляд своих карих глаз.
Марк коварно ухмыльнулся, хлопнув мужчину по плечу:
– Отлично! Слышал, Джон - через пять сотен лет я за всё отыграюсь, - он повел бровью, но тут же получил легкий подзатыльник и недовольно поморщился.
– Мечтай, красавчик!
– шутливо пригрозил ему Джон, - Я уду ждать.
– Ай! Марго, скажи ему - он ударил меня, - Марк нарочито обиженно скривился, несоизмеримо полученному им незначительному щелчку по его затылку.
– Не ври, это был только легкий подзатыльник, - мужчина свел свои черные брови, с трудом сдерживая улыбку.
Последовавшим смехом они сняли нервное напряжение после пережитого.
– Очень жаль ту девушку, - подавленно обронила Маргарита.
– Это было страшно, - и Джон внезапно напрягся, ему стало резко не по себе, когда он вспомнил, что ледяная Герда так напомнила ему Аманду, которую он знал всего ничего, но что-то внутри упорно говорило, что её ждет трагедия, и он будет тому причиной, - Но... ей мы уже ни чем не поможем, а сейчас нам стоит позаботиться о себе... Где найти бы ответы на вопросы: где мы находимся и как сюда попали?
Как и все, он помнил только момент взрыва, и на этом внятные воспоминания обрывались, дальше - он будто наблюдал за всем происходящим со стороны, всё понимая, но, не имея возможности самостоятельно реагировать - ужасное состояние, надо признать.
А минуту спустя взгляды всех были уже устремлены к тому из зеркал, откуда появилась пара рыжеволосых родственников Маргариты.
Запах дыма ударил в нос, и Этьен открыл глаза - в окружающем полумраке видел он плохо, но находящуюся рядом сестру разглядеть смог - слава Богу, значит он успел-таки ухватить её за руку, когда раздался взрыв. Но, где же остальные? Есть ли здесь ещё кто-нибудь? И неплохо было бы узнать, где они, собственно. Растолкав девушку, он приложил палец к губам, призывая к тишине. Вместе они молча пытались осмотреться: вокруг было тесное, дурно пахнущее помещение, ограниченное тремя стенами и с четвертой стороны - небольшая дверца с зарешеченным проемом, сквозь который виден был очаг с дымящимся котлом среди обстановки, напоминавшей средневековую инсталляцию.
Послышался скрип половиц, и дверь отворила костлявая рука принадлежавшая страшной сгорбленной грязной старухе.
– Проснулись, голубчики!
– то ли проскрипела, то ли прокряхтела она, - Давайте, пошевеливайтесь, цыплятки, бабушка проголодалась. Сегодня у бабушки будет отменное жаркое из молодого и сочного мяса.
– Это она нам?
– шепотом робко поинтересовалась Эллен.
– Похоже, что так, - пожал плечами рыжий.
– Ну, так кто из вас будет первым?
– слова эти заставили девушку нервно сглотнуть, и парень задвинул её за свою спину.