Симфония любви
Шрифт:
— Лили, деньги ничего не меняют.
— Конечно, меняют! — До Лили вдруг дошло, что она судорожно стиснула руки и в отчаянии прижала их к груди. Сделав над собой усилие, она опустила их и поглубже засунула в карманы. — Неужели ты не понимаешь? Нечестно просить тебя соблюдать наше соглашение и дальше, когда ты можешь совершенно ни от кого не зависеть и делать что хочешь и так, как захочешь, чтобы тебя ничто больше не отвлекало и не мешало. — Она решилась наконец поднять на него глаза. — Но что еще важнее, так это то, что я не приму с твоей стороны никаких жертв, если,
— Послушай, Лили…
Она предупреждающим жестом подняла руку, чтобы Ник не прерывал поток ее аргументов.
— Я могла бы попробовать уговорить тебя остаться, напомнив, что в этом случае твой грант можно будет использовать еще лучше, или принудить тебя остаться при помощи вкусной еды и секса по ночам. Всю последнюю неделю это, кстати, работало безотказно.
— Лили, Бога ради…
— О доме можешь не беспокоиться, — продолжала она с жизнерадостной беззаботностью. Она не думала, что таким образом сумеет обмануть Ника, но надеялась сохранить остатки гордости. — Я попробую уговорить совет директоров, чтобы на оставшиеся месяцы они разрешили подселить ко мне Райми. Думаю, они на это пойдут.
— И что же ты собираешься сказать им о нас? — хмуро спросил Ник.
— Понятия не имею! — Она рассеянным жестом отбросила за спину длинный рыжий локон. — Похоже, мы оба весьма неосмотрительно бросились в этот брак, а все пошло вовсе не так, как мы планировали. Когда хорошенько надо всем этим поразмышляешь, то сразу видишь, какую ошибку мы допустили.
— Я даже не знаю, как возразить против такой убедительной логики. Даже рука судьбы в лице Фонда Авраама Литтла, похоже, на твоей стороне.
Лили заставила себя задорно улыбнуться:
— Вот видишь! Тогда тебе только и остается, что пойти по пути наименьшего сопротивления и принять дары судьбы.
— Лили! — Ник нервно взъерошил рукой волосы. — К черту все, но нельзя было позволять тебе меня соблазнить. Я с самого начала знал, что, как только мы займемся любовью, все полетит кувырком.
— Неужели, это задевает твои чувства? — деланно задумчивым тоном спросила Лили.
— Ты же прекрасно знаешь, что задевает, и очень сильно! И тебе прекрасно известно, что у меня не очень получается безраздельно отдаваться своим чувствам.
— Ты же сам столько раз твердил, что уйдешь ради моей же пользы. Отлично, если от этих слов тебе легче, Бога ради. А если ты спросишь об этом меня, то я отвечу, что ты просто-напросто до смерти боишься, что влюбишься.
Она развернулась и стремительно бросилась вверх по ступенькам, прежде чем он сообразил с ответом и не желая больше слушать его банальности про неизбежность судьбы.
— Лили! — прокричал он ей вслед. — Лили! Подожди!..
Она захлопнула за собой дверь, бросилась ничком на постель и отчаянно разрыдалась.
Все следующее утро Ник провалялся в кровати. Он знал, что ему давным-давно пора вставать, но не было никакого желания собираться с силами и что-то делать. Особенно после бессонной ночи, которую он провел беспрерывно крутясь и ворочаясь. В конце концов он просто заставил себя подняться
Никаких признаков присутствия Лили. Конечно, сегодня суббота, и она скорее всего просто решила отоспаться. Он приготовил кофе, без удовольствия отхлебнул его и, прихватив кружку с собой, поднялся на второй этаж в общую комнату и присел к роялю, тупо рассматривая черно-белые клавиши и прихлебывая теплый кофе. Из оцепенения его вывел громкий звонок в дверь.
К его ужасу, это был посыльный, доставивший чек от фонда на его грант. Ник принес длинный плотный конверт к себе на второй этаж, положил на подставку для нот и долго не решался вскрыть. Внутри действительно оказался чек, выписанный на его имя.
Он уставился на узкую полоску бумаги с эмблемой фонда в левом верхнем углу. Все его желания, все, о чем он мечтал последние десять лет, приветливо посылали ему знак, аккуратно вписанный в соответствующую графу. Он ждал этого события так долго, так давно, так молился о нем… Казалось, прошла целая жизнь, прежде чем ему представилась возможность остаться наедине со своей музыкой, со своим вдохновением, со своей музой. Просто райская жизнь.
Однако от вида весьма солидной суммы, выписанной на его имя, тяжесть на сердце не стала меньше. Он смотрел на чек с золотым обрезом по одному краю и вспоминал недели, что он провел под одной крышей с Лили.
Что ему теперь делать с такой великодушной женщиной, безрассудно смелой, которая подарила ему свою любовь и ничего не попросила взамен.
Он встал из-за рояля, вышел в коридор и направился к комнате Лили. Чем ближе он подходил, тем сильнее колотилось сердце. Остановившись напротив ее двери, он неуверенно поднял руку и осторожно постучал. Услышав разрешение войти, он открыл дверь и шагнул через порог в комнату. Лили стояла у окна и смотрела на улицу с таким пристальным вниманием, как будто пыталась разглядеть там, в бледном сером утре, некую великую и неведомую человечеству тайну.
— Здравствуй, Ник, — коротко поздоровалась она, бросая на него мимолетный взгляд через плечо и снова возвращаясь к созерцанию простиравшегося за окном зимнего пейзажа.
Ник не стал тратить время на вступительные речи, очень уж долго он ждал этого момента.
— Помнишь, что ты мне говорила? О том, что я боюсь, что влюблюсь в тебя?
Он увидел, как у Лили напряглась спина. Чуть помедлив, она, по-прежнему не оборачиваясь, кивнула.
— Так вот, говорить об этом слишком поздно. Я уже влюблен в тебя навсегда.
Она медленно повернулась и посмотрела на него огромными и бездонными глазами. Затем он увидел, как медленно, с трудом шевельнулись ее сухие губы.
— Что? — невнятно переспросила она.
— Ты слышала, что я сказал. Лили, я люблю тебя и хочу всегда быть с тобой, если, конечно, я тебе нужен. — Лили стояла молча и неподвижно. Тогда Ник коротко рассмеялся: — Я вообще-то пришел сюда в надежде, что после этих слов ты бросишься ко мне в объятия с тем безрассудством и той горячностью, которые у тебя всегда так хорошо получаются.