Символы, святыни и награды Российской державы. часть 1

Кузнецов Александр Александрович

Герб г. Омска. XIX в.

Герб г. Оренбурга

Однако при И. К. Кирилове утверждения герба Оренбурга не произошло. Сменивший его в 1737 году на посту руководителя Оренбургской экспедиции известный русский историк В. Н. Татищев продолжал добиваться официального утверждения герба для Оренбурга, предлагая и ряд рисунков гербов. Рисунки этих гербов имеются в рукописи историка Петра Ивановича Рычкова «Известия о начале и состоянии Оренбургской комиссии». Он пишет: «Получены были на разныя его, тайного

советника (Татищева. – Н. С.), доношения всемилостивейшие указы, между которыми указом от 30 декабря 1737 года и сие было определено, чтоб городу Оренбургу, кроме магистратского, особый герб иметь и оный в Оренбургском драгунском полку на знаменах и на прочих полковых принадлежностях употреблять».

Однако орел, сидящий на вершине скалы, не стал гербом Оренбурга. В 1782 году этому городу в качестве герба дана была совсем другая эмблема: «Златое поле, разрезанное наполы голубою полосою… в верхней части – выходящий двуглавый орел, в нижней части – голубой Андреевский крест». Сочинена эмблема либо самим тогдашним Герольдмейстером, известным историком князем Михаилом Михайловичем Щербатовым, либо по его непосредственному указанию.

Знаки, олицетворяющие город, все больше входили в жизнь русского общества, и не только в связи с самими городами. Так, вновь формирующиеся полки обязательно назывались по имени города, а на их знамени должен был изображаться его герб. Заказы на такие эмблемы поступали в Герольдмейстерскую контору из Военной коллегии.

Академия наук тоже заинтересовалась территориальными эмблемами. Символизирующие тот или иной город, они использовались при составлении карт, атласов, географических описаний. Еще И. К. Кирилов ввел эту практику: ряд карт областей и провинций в его «Атласе Всероссийской империи» снабжен гербами и эмблемами территорий. Академия наук собирала сведения о городских гербах не только в связи с экономико-географическим описанием России, входившим в ее компетенцию, но и для трудов иного рода – по физической и политической географии России. По ее запросу, например, в 1732 году Герольдмейстерская контора послала в Академию рисунки городских гербов, составленные еще Ф. Санти.

В конце 30-х годов XVIII века городские гербы привлекли внимание Сената. В 1737 году издается указ о хранении подлинных рисунков гербов в Герольдмейстерской конторе, рассылать по запросам разрешалось только копии. Начинается поиск составителя гербов, который мог бы делать эту работу так же квалифицированно, как и Ф. Санти. И такого человека нашли. Это был упоминавшийся ранее Василий Евдокимович Адодуров – первый русский адъюнкт Академии наук; он обладал разносторонними знаниями, благодаря которым снискал себе славу человека, способного разобраться в любом деле и освоить любую науку. Это, по-видимому, и послужило поводом к назначению его сначала на должность товарища Герольдмейстера («к сочинению гербов»), а в начале 1750-х годов он становится Герольдмейстером.

С приходом в Герольдмейстерскую контору В. Е. Адодурова возобновляется работа по планомерному и организованному составлению городских гербов. Как и Ф. Санти, он начал с рассылки по городам анкеты, состоявшей из тех же вопросов, которые в свое время интересовали первого составителя городских гербов. Направлялась анкета в те места, откуда в свое время не поступили ответы. Запросы о 104 населенных пунктах были посланы в Московскую и некоторые другие губернские канцелярии (Казанскую, Новгородскую, Сибирскую), а также в отдельные провинциальные канцелярии.

Ответы на вопросы анкеты В. Е. Адодурова (1745) отличались от предыдущих большей полнотой данных о городах. Приводились, например, даже сведения из летописей и родословных книг Новгорода, Белозерска. Из Новгорода поступил рисунок герба города «с показанием надлежащих цветов». В ведомости, присланной из Сибири, содержались сведения о печатях многих городов (Нерчинска, Туринска, Пелыма, Сургута, Кузнецка), при этом подчеркивалось, что на печатях городов изображен именно герб.

В 60-х годах XVIII века вопрос о гербе города включается не только в «тематическую» анкету, какой являлась анкета Герольдмейстерской конторы, но и в анкеты самых различных ведомств, собиравших сведения о городах. Например, запросы о городском гербе встречаются в анкете Комиссии о городах, возникшей в 1767 году в результате работы Уложенной комиссии (собрания всероссийских сословных представителей). В города за подписью Адама Васильевича Олсуфьева, статс-секретаря императрицы Екатерины II, отправлялась анкета с такими вопросами: «Не имеет ли город от государей жалованных грамот, привилегий или других каких

особых учреждений?», «Есть ли известие, когда и кем город основан и построен?», «Имеет ли город особый герб городской, когда и кем пожалован?».

Герб г. Малоярославца

Запросы из центра по поводу городских гербов поощряли инициативу своеобразного народного творчества: многие частные лица сами пытались рисовать гербы городов и присылали свои проекты в Герольдмейстерскую контору. В их числе например, «Прожект не имеющим российским городам гербов, к рассмотрению заготовленных для начальнейшей апробации». Автор сообщал, что «в свободные времена предпринял сие дело с крайним… старанием, желая изобразить гербы городам, приискивая пристойные символы, примечая приличество и соображая с опробованными и употребляемыми гербами». В «Прожекте» были проекты гербов десяти подмосковных городов, причем каждому городу предлагалось по три варианта герба (на выбор). В рисунках некоторых эмблем верно схвачены характерные черты города, отражающие его социальное или экономическое лицо. Так, город Дмитров славился фарфоровой фабрикой, и в гербе его автор изобразил чайник с чашками. Город Малоярославец фактически повторил герб своего «старшего брата» – Ярославля: «То же, как и ярославский, силу в промыслах и ремесле показывает, молотом железный завод, а челноком полотняную фабрику и прессом бумажный завод означает».

Герб г. Костромы, сочиненный в Герольдмейстерской конторе. 1767 г.

Герб г. Костромы. XIX в.

Споры по поводу городского герба, «самодеятельность» местной администрации в создании городского символа, настойчивые запросы о нем в центральные учреждения, попытки разработки гербов в Герольдмейстерской конторе – все это свидетельства заинтересованности общества в новом, более высоком статусе русского города. Но специальных правительственных распоряжений в связи с этим не зафиксировано до конца 60-х годов XVIII века, и городские гербы официально не существовали.

Пожалование гербов городам

В мае 1767 года императрица Екатерина II, путешествуя по Волге, посетила Кострому. Такое знаменательное для провинциального купеческого города событие было торжественно отмечено пышным приемом в честь императрицы, которая решила по-царски отблагодарить город Узнав, что «как город сей, так и его уезд, не имеют никакого герба», Екатерина II пожаловала герб городу Костроме. Сочинить его поручалось Герольдмейстерской конторе. По этому поводу, еще находясь в путешествии императрица отправила 15 мая 1767 года письмо генерал-прокурору князю Александру Алексеевичу Вяземскому: «Прикажите в Герольдии сделать городу и уезду костромской герб, коим намерена их пожаловать». Герольдия избрала в качестве эмблемы для герба галеру под императорским штандартом, «на гребле плывущую по реке, натуральными цветами в подошве щита изображенной». В октябре 1767 года Екатерина II герб Костромы утвердила. Это было первое официальное пожалование городского символа.

Вслед за Костромой начинают получать гербы вновь учреждаемые города. Указ об устройстве городов Вышнего Волочка, Валдая, Боровичей, Осташкова от 28 мая 1770 года объявлял, что эти города учреждаются из слобод и их жители переводятся в число горожан. 2-го апреля 1772 года новый указ «Об устройстве вновь учрежденных городов» «даровал» им гербы.

Герольдмейстерская контора быстро выработала правила по составлению гербов вновь учреждаемым городам. По ее мнению, в них надо было «означать: 1) милость Ея Императорского Величества к сим селениям, 2) чтобы обстоятельствы или промыслы оных изобразить». «Милость» показывалась в виде горностаевого меха, короны, царского герба, а «обстоятельствы» обозначались по-разному – груженые суда рыбы, река. Следуя подобным принципам, Герольдмейстерская контора в 1773 году подготовила гербы Тихвину, Олонцу, Вытегре. Таким образом, еще до осуществления «Областной реформы» (1775), которая выделила город в самостоятельную административную единицу и сделала городской герб обязательным для каждого города, имелся уже известный опыт узаконенного соединения понятий «русский город» и «городской герб».