Синайское дело
Шрифт:
Неожиданно ее подопечный резко побледнел, ослаб, словно от тяжелой болезни. Марина немедленно прервала сеанс и удивленно на него уставилась. В чем дело? Она бросила многозначительный взгляд на Ярослава, тот подошел и встал рядом. Еще одна попытка… Казалось, Левашов сейчас упадет без сил. Он еле слышно прохрипел:
— Не мучьте меня! Оставьте! Не могу больше!
— Хорошо — хорошо…
Ярослав отошел в сторону, а Марина быстро налила стакан воды и протянула Левашову. Тот сделал несколько глотков, потом достал из кармана пиджака платок. С усилием поднял руку, чтобы вытереть лоб, а затем жалобно протянул:
— «Просто
Марина хотела было открыть рот, чтобы объясниться, но Ярослав опередил ее:
— Это не так. Попробуйте, пожалуйста, сейчас самостоятельно вспомнить тот злополучный день. Как обнаружилась пропажа? Может, вы видели какого-то особенного посетителя? Того, кто как-то мог быть связан с рукописью…
Левашов задумался на мгновенье, но тут же сморщился, как огурец на солнце, и замотал головой.
— Вот, черт! Не могу! Голова пополам разламывается от боли сразу же и ничего на ум не идет. Нет! Абсолютно ничего не помню. Что вы такое со мной сделали?!
Краснов с Лещинской вновь недоуменно переглянулись, уголок рта последней непроизвольно пополз вниз. Ярослав пояснил:
— Воздействие действительно было, но совершили его не мы. Дело в том, что информация стерта не только с места, но и с вас тоже. Мы могли бы попытаться с вас ее считать с помощью того же гипноза, но делать этого пока не стоит. Это может вам только навредить. Лучше оставить все как есть. Здесь мы больше ничего не узнаем, поэтому нам нужно двигаться дальше. Как только что-то станет известно о рукописи, мы вам тут же сообщим…
Марина встала со стула и молча направилась к двери. Краснов последовал ее примеру.
Глава 3
Пользуясь случаем, они решили прогуляться. Погода была ясной, теплой. На Неве стояли большие корабли, над которыми с резкими криками носились чайки. Марина сняла жакет и неторопливо шла нога в ногу с Ярославом, который весело рассказывал истории из своей юности. Марина сначала просто вежливо улыбалась, но понемногу стала чувствовать себя более раскованно, и с ее губ все чаще срывался живой, беззаботный смех.
— Какая вы красивая! — произнес вдруг Ярослав. Он залюбовался, наблюдал, как Марина заправляет за ухо прядь каштановых волос. — Особенно, когда радуетесь. Наверное, вы за свою жизнь слышали немало комплиментов…
— Что вы! Откуда? — выдохнула Марина и тут же смутилась. Затем неожиданно для себя самой призналась: — Я не избалована приятными словами и давно не встречаюсь с мужчинами. Для меня этот вопрос, думаю, закрыт…
— Странно! Почему? Что мешает? — удивленно уставился на нее Ярослав. — Уж вы-то должны быть счастливы в любви! У вас все есть для этого…
— Что мешает? Наверное, разочарование в людях и разбитое сердце, как бы ни высокопарно это звучало, — с улыбкой произнесла Марина, но в глазах ее промелькнула горечь.
— Знакомое чувство, — понимающе кивнул Ярослав. — Значит, собрат по несчастью?
Марина почувствовала, как от его слов на душе стало чуточку легче. Словно она разделила боль пополам.
Пара пешком добралась до Дворцовой площади, перекусив по пути мороженым и пирожками. Затем такси довезло их до отеля.
Вечером на сотовый Ярослава поступил еще один звонок. Это был начальник их отдела Горячев. Взволнованным до крайности голосом он спросил:
— Слав, вы с Мариной еще в Питере?
— Да. У нас билеты на завтра, на утро…
— Если не успеете — поменяй!
— Что? Что не успеем? Не понял…
— ЧП! Найден мертвым сотрудник библиотеки. Вашей библиотеки. Некий Сергей Левашов, шестидесятого года рождения…
— Я с ним уже встретился… — ответил Ярослав и тут же понял, что сморозил глупость.
— Оперативная бригада уже на месте, — продолжал Горячев. — Не мешало бы вам вернуться и сделать о происшествии свои выводы. Езжайте прямо сейчас. Я уже всех предупредил. Вас должны пропустить.
Через полчаса Марина и Ярослав снова были возле Российской национальной библиотеки. Краснов взглянул на часы, которые показывали восемь тридцать. Экстрасенсы быстрым шагом устремились на место преступления.
Тело, контуры которого были обрисованы мелом, лежало на ступеньках. Вокруг двигались люди, делая привычную работу. Ярослав быстро определил, кто здесь главный и представился. Затем подошел к телу. Марина следовала за ним, как нитка за иголкой. Она присела на корточки, и ее лицо тут же исказила гримаса. Лещинская даже предположить не могла, что доведется воочию лицезреть труп, да еще человека, с которым она всего-навсего несколько часов назад общалась лицом к лицу…
— У нас сегодня была здесь встреча, — пояснил Ярослав мужчине в погонах майора. — Где-то в районе обеда… А причина смерти уже известна?
— Сердечный приступ, — пожал плечами майор.
— Его убили где-то между пятью и шестью вечера, — подняв на прибывших глаза, произнес судмедэксперт.
Майор бросил удивленный взгляд на специалиста.
— Откуда такая убежденность? Вы же только что говорили, что смерть наступила от сердечного приступа…
Судмедэксперт пояснил:
— В области груди заметен сильный кровоподтек. Раньше я не обратил внимания. Смерть могла наступить от очень сильного удара в сердце. Работа профессионала. Такое не часто встретишь, но наличие гематомы — факт. Я сам раньше занимался борьбой, поэтому знаю, о чем говорю. У нас есть такое понятие — «отсроченная смерть». Возможно, после удара Левашов еще какое-то время жил и смог выбраться наружу. Может, сделать несколько звонков. Но далеко уйти он не смог бы…
— Нужно будет пробить телефонные звонки, — обратился майор к одному из подчиненных.
— Кто его обнаружил? — уточнил Краснов.
— Один из прохожих… Жертва ничего не говорила о своих планах? Может, Левашов собирался куда-то или кого-то ждал? — задал вопрос майор.
— Нет…
Лещинская в это время несколько раз обошла место гибели Левашова. Ее взгляд стал отсутствующим, устремился куда-то вдаль. На лбу, словно от невероятного усилия памяти, появились глубокие морщины. Неожиданно она резко обернулась и бросила выразительный взгляд Ярослава. Тот тоже сосредоточился, пытаясь нащупать хоть что-то. Раз, другой… Легкое чувство дурноты моментально подступило к горлу, как только Краснов попытался совершить очередную попытку.