Синдром Деточкина
Шрифт:
Грациозно переставляя конечности, моя кошечка миновала порог и двинулась дальше по коридору. Искушающие бедра раскачивались вверх-вниз, вправо-влево, снова вверх-вниз и вправо-влево, все выпуклее, все нахальней и (неужели?!) приглашающе…
Ноги сами внесли меня следом. Это было последнее, что я помню, прежде чем провалиться в мир без мыслей.
Потом мы сидели, переплетясь коленями, в наполненной ванне и изучали друг друга бегавшими по коже пальцами – словно соревновались, кто больше выльет на другого ласки и нежности. Ванна, пар, напарница со всеми девичьими прибамбасами –
Жанна вдруг прыснула в ладонь:
– Тебе очень из-за меня досталось? Я говорю про день нашего знакомства, когда ты пустил помыться.
– За что? Я не совершил ничего, что не укладывалось в рамки человеческой взаимопомощи. Людмила пришла поздно, она и не узнала, что дома был кто-то посторонний. С этой стороны все обошлось.
Двусмысленность не осталась незамеченной.
– А с других сторон?
Моя прелестница пошевелила ногами. В тесной посудине это вызвало волнение, причем двойное: второе произошло с моими задетыми инстинктами. Захотелось вновь накинуться…
Стоять, поручик, времени хватит на все – дама ясно дала понять, что никуда не торопится. Торопливость, как известно, нужна исключительно при ловле блох. Счастье – это никуда не спешить.
– Дело в том, что я сам накручивал себя по этому поводу – что помощь попавшему в беду незнакомому человеку теперь выглядит со стороны чем-то меркантильным, что совершают лишь с эгоистичной целью.
– А разве не так? Разве у тебя ни разу не возникла мысль воспользоваться обстоятельствами?
Моя речь обычно изобиловала книжными выражениями – дурная привычка, сохранившаяся с учебы. «…Меркантильным, что совершают лишь с эгоистичной целью…» Кошмар. Только со стороны понятно, как дико это звучит. Будто чиновник читает речь, смысл которой – не ответить на вопрос, а запутать спросившего. Жанна разговаривала проще, но она подстраивалась под собеседника. Уверен, что только со мной у нее выскакивали все эти «возникла мысль воспользоваться обстоятельствами» – чтобы говорить на одном языке. Так в разговоре с выходцами с Кавказа машинально повышается тон и четче произносятся слова, а где-нибудь в глубинке Костромской или Вологодской области хочется заокать вместе с окружающими.
Я плеснул в Жанну веером брызг. Она увернулась, колыхнув водную поверхность сахарными островами, через борт хлобыстнуло волной.
– Скажешь, что предложил попавшей в сложную ситуацию симпатичной девушке помыться, привести одежду в порядок, отдохнуть, выпить чаю и прийти в себя – и все это из чистого альтруизма?
– Безусловно.
Я не понимал, как может быть иначе. А собеседница, положив ладони поверх выпиравших из воды коленей и глядя прямо в глаза, не соглашалась. То ли действительно так считала, то ли подтрунивала.
– Это обычное сочувствие, которого в нашем мире становится все меньше и меньше, – объяснял я не верившей в мои чистые помыслы притягательной негоднице. – У человека стряслась беда. Человеку требовалась помощь. Я вызвался
– Все правильно. – Ответный водяной веер оказался неожиданным и попал мне в рот. Жанна рассмеялась. – Только в очередной раз отмечу, что ты – мужчина в расцвете сил, а облагодетельствованный тобою человек – роскошная красавица!
– Но разве красавица – не человек? И разве мужчина – всегда только охотник, который ищет новой добычи, этакий озабоченный самец, не думающий ни о чем, кроме всемерного удовлетворения своей плоти?
Вместо ответа Жанна плюхнула руки вглубь водной глади, нащупала предмет разговора и через несколько бесподобных секунд игриво вопросила:
– Это – эксперимент. Ты можешь сейчас думать о чем-нибудь постороннем?
Меня так просто не сломать. Я гордый и не такой как все, к сожалению. Сожаление, понятно, выражаю по поводу, что именно все другие не соответствуют моим стандартам.
– Давай спросим по-иному.– Я довольно невежливо отстранился. – Что ты сделала бы на моем месте при аналогичном… то есть, прости, противоположном раскладе? Ага, задумалась? Чувствуешь, что ответ как бы на виду, а что-то внутри сразу ответить не дает? Вот и суммирую: прогнил наш мир, если помощь страдающему вызывает столько раздумий и внутренних противоречий. Хирург ему нужен, чтобы вырезать раковую опухоль недоверия и равнодушия.
Зря я углубился в этот спор, зря затеял неуместную риторику. Девушка явно заскучала. Но у нее проснулся новый интерес:
– Ты видел меня тогда в ванной? – Ее глаза искрились шаловливым задором. – Скажи честно: видел?
– Ну… – замялся я.
Тонкие ножки резко стукнули с обеих сторон по моим:
– Только честно!
Пришлось опустить лицо:
– Видел. Случайно. Я принес полотенце и халат, протянул, позвал, а ты не слышала.
– И как я тебе показалась?
– Нет слов, – искренне признал я, не вдаваясь в подробности.
– Что при этом думал?
– Честно? Боялся напугать. А то: в чужой квартире, с незнакомым мужчиной с неизвестными намерениями…
– Ой-ой-ой, такими уж и неизвестными, – хихикнула Жанна.
Мне был ненавистен юмор такого рода. Я гнул свое:
– Не хотелось даже думать, в каком виде выставлю себя, как бы терявшего с этого момента отстраненную роль хозяина, которому нет дела, кому помогать – попавшему в беду горемыке-старику или такой вот сексапильной молодой девушке.
– Потому что сексапильная девушка может отблагодарить? – снова хохотнула партнерша.
– Именно. Меня бил озноб от мысли, что ты решишь, будто я – такой.
– Ты не такой, – со всей ответственностью произнесла Жанна и взяла мои руки в свои. – Когда я тебя потом сознательно провоцировала, ты не повелся.
Плюшевые ладошки поднялись с моих и погладили лицо. Потом переползли на плечи. Потом…
– Кстати, еще один момент насчет того дня. А то, что я случайно забыла, оно…
Жанна замерла на полуслове.
– Ты что-то у меня забыла?
– Нет, ничего. Видимо, перепутала.
– Ты никогда ничего не путаешь. – Я почувствовал, что меня собираются обмануть. – Выкладывай. Что ты у меня забыла?