Синдром звездочета
Шрифт:
Я потянулась, открыла сумку и всмотрелась в ее темные глубины.
Доживу ли я до того поистине светлого дня, когда какой-нибудь гений изобретет женскую сумку со встроенным освещением?
Пришлось сунуть руку внутрь и поворочать уютно лежащие туфли.
– Ну так и есть! – Я с досадливым возгласом извлекла из сумки чужой окурок. – В отсутствие урны я бросила его сюда. Швырнуть на асфальт не позволило воспитание…
– Как хорошо, что ты у нас такая культурная! – Обрадованная Ирка бесцеремонно забрала у меня окурок. – Так, посмотрим…
Она посмотрела,
– Пахнет странно.
– Может, там не табачок? – Архипов с намеком подмигнул.
– Надо выяснить. – Ирка достала из своей собственной сумки блокнот, с треском вырвала из него лист, завернула в него окурок и получившийся бумажный фунтик спрятала в маленькую сумочку на поясе.
– Зачем нам это выяснять? – озадачилась я.
– Сейчас незачем, – согласилась подруга. – Но если окажется, что та девушка умерла, будем разбираться.
– Зачем?! – Архипов тоже не понял.
– Следите за логикой, Ватсоны. – Ирка глянула на нас высокомерно. – Она сказала, что звезда нас всех погубит, так? Акцентирую: нас всех! Значит, если эта девушка уже умерла – погубленная! – есть риск, что на очереди все остальные люди мира. Мы с вами в том числе!
– Мощно, – уважительно прошептал Архипов и осмотрительно удержался от возражений.
– То есть на этот раз мы будем спасать весь мир. – Я постаралась, чтобы это прозвучало с долей энтузиазма.
Спорить с Иркой, если она что-то вбила себе в голову, бесполезно. В таких случаях я руководствуюсь проверенным правилом: если не можешь отменить – возглавь!
– Я знал, что скучно не будет, но, кажется, недооценил масштаб предстоящего веселья, – пробормотал Архипов и перевесил на спинку стула новый белый пиджак.
В прошлый раз, когда мы вместе веселились в Питере и его окрестностях, все лишились верхней одежды – она непоправимо испортилась во время суматошного исхода из горящего дома и последующей прогулки под дождем по болоту [1] .
1
Читайте об этом в романе Елены Логуновой «Не плачь, Рапунцель!».
– Впредь одевайся попроще. – Ирка не затруднилась расшифровать манипуляции Вадика с новым пиджаком. – А сегодня можешь еще покрасоваться. Не будем начинать расследование, пока Ленка не узнает, как там наша пифия. Может, девчонка просто в обморок упала, от жары, например. У местных оригинальное представление об экстремально высоких температурах, они в плюс двадцать два облачаются в шорты и панамки. В панамки, боженьки мои! – Она изумленно округлила глаза. – Боятся, что им голову напечет!
– Не все мы, петербуржцы, такие, – с достоинством возразила я.
– Ты в Питере всего полгода живешь, не прикидывайся аборигеном, – отбрила подруга.
– А вот кому вкусный пирожок с курагой? – пресек назревающую ссору мудрый Архипов. – И давайте обсудим, что будем делать завтра. Я знаю сайт,
– Не хочу в Мариинку, – закапризничала Ирка. – Я там была уже, и мне не понравилось. Театр должен начинаться с вешалки, то есть с порога должно быть красиво и торжественно! А в этой вашей хваленой Мариинке холл похож на тесную конюшню, все входы-выходы перегорожены, лестницы темные, коридоры узкие. Буфет я искала почти до конца антракта, потом пришлось давиться пирожными в спешке!
– Может, это потому, что кто-то взял слишком много пирожных? – от лица всех питерцев, хотя мне и запретили к ним примазываться, вступилась я за нашу Мариинку.
– Всего-то три эклерчика!
– Не важно, все равно я завтра не с вами: мне опять на работу.
– Ты говорила, что у тебя будет только два присутственных дня – понедельник и четверг! – грозно нахмурилась подруга, обманутая в своих ожиданиях.
– Будет, но со следующей недели, – кивнула я. – На этой меня попросили присутствовать четыре дня подряд, чтобы я вошла в курс дела.
– Ладно, тогда завтра мы как-нибудь сами, – вмешался Архипов и продолжил, обращаясь к Ирке: – Как насчет того, чтобы съездить в Павловский парк? Билет стоит сто пятьдесят рублей, но если явиться до девяти утра, вход бесплатный!
– Да ладно?! – обрадовалась подруга. – Конечно, едем!
Я слушала, как эти любители экскурсий и экономии строят планы на завтра, договариваясь, во сколько они встретятся и на чем отправятся в путь, и грустила.
Угораздило же меня устроиться на работу! В самом деле, зачем она мне нужна?
Но увольняться после первого же дня было бы глупо, и я настроилась потерпеть.
Глава третья
На сей раз в шахте лестничной клетки пахло не мужским парфюмом с нотками ветивера, а крепким потом.
Я шагнула к перилам, посмотрела вверх, снова отодвинулась к стене и замедлила шаг. Пространство ароматизировал мой коллега – тот самый, которого Ирка успела окрестить Микробоссом.
Настигать его и изображать радость встречи, а заодно лишний раз обонять мне не хотелось.
Мы с Микробоссом уже успели повздорить. На ровном месте, как говорится.
Я отказалась дать ему номер своего мобильного и принимать задания по телефону, потребовав отправлять их по электронной почте. Микробосса это привело в состояние, близкое к истерике. Почему – я не поняла. За годы на госслужбе привыкла, что электронная почта – лучшее средство деловой коммуникации, тогда как телефонные звонки в этом качестве совершенно неприемлемы.
Мой начальник в Департаменте внешнеэкономической деятельности, очень умный человек и профессиональный дипломат, первым делом велел мне как «Отче наш» затвердить две фразы: «Все деловые коммуникации должны оставлять документальный след» и «Мой непосредственный руководитель мне такого поручения не давал». Сказал, что знание этих мантр поможет мне уберечься от проблем в бюрократической структуре – и оказался совершенно прав.