Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь
Шрифт:
Удар, крик. Радио за стеной играет на полную мощность.
– Никогда!
Удар, крик.
– Никогда!
Удар, сдавленный стон.
– Никогда не врешь семье. А сейчас для тебя, мелкий уродец, для тебя – я и есть семья. – Минору отбросил кочергу в сторону. Аки ворочался на полу раздавленной, распяленной, мятой кучей грязного белья. Минору присел рядом с его головой на корточки, посмотрел на Аки внимательно.
– Ты меня понял, Аки-кун? – спросил он спокойным голосом. Ответом был сдавленный всхлип.
– Ты меня понял, Аки-кун? – повторил он, но уже более твердым голосом. Поискал глазами брошенную кочергу.
– Д-да! Да, я все понял, дядя Минору.
– Хорошо. А
Через некоторое время, когда этот прохвост Аки убрался, роняя крокодиловы слезы и уверяя, что теперь-то уж никогда и вообще, осознал, раскаялся и готов приносить семье и родине исключительно только пользу, Минору сидел в глубоком кресле и думал.
– Минору. – Тонкие пальчики коснулись его руки. Линда. Нет, неправильно. Вечерняя Линда.
– Линда. – Вечером можно без суффиксов. – Как меня задрал этот Сейтеки.
– А ведь ты только приехал. – Тонкие пальчики пробежались по руке, коснулись щеки, пригладили волосы. – И ночь только началась.
– Хм. Верно. Ты организовала нам номер в «Замке Красной Королевы»?
– Я даже уже забронировала нам девочек. Даже нашла одну итальянку. Настоящую.
– Ты как всегда на высоте, Линда, – вздохнул Минору, – это я чего-то расклеился. Дела семейные…
– А ты соберись, Минору. – Пальчики пригладили волосы, и горячие губы коснулись уха. – У нас еще вся ночь впереди.
Глава 41
Я сижу в горячей воде онсэна и смотрю вверх. На звезды. В городе звезд практически не видно, из-за фонарей уличного освещения, неоновых трубок рекламных вывесок и светящихся окон. В городе видно только яркие точки проносящихся по орбите спутников или же аэронавигационные огни идущих на посадку самолетов. Но здесь освещения самый необходимый минимум – едва подсвечены дорожки, выложенные из гладких камней неправильной формы, немного подсвечен сам бассейн (или как он тут называется) с горячей водой. Вечерний горный воздух довольно-таки прохладен, если не сказать – холоден, и контраст между горячей водой и холодным воздухом вызывает интересные ощущения. Мимо меня проплывает круглый деревянный поднос со стоящими на нем маленькой бутылочкой сливового саке и малюсенькими же чашками. На мой непосвященный взгляд, пить из таких вот наперстков – сущее издевательство, но кто я такой, чтобы судить о высокой японской культуре.
Рядом, словно сытая и довольная кошка, потягивается Майко, она конечно же голая, не признает никаких полотенец в воде – мещанство, говорит. Пар над водой мешает, да и сама вода – тоже не сильно прозрачная, все-таки горячий источник, и поэтому разглядеть все прелести и достоинства Майко не удается. Я не расстраиваюсь, потому как уже все видел.
– Остальные не будут? – спрашиваю я, когда круглый поднос приплывает к Майко и останавливается, уткнувшись в ее объёмные… поплавки. Майко берет с подноса наперсток и опрокидывает. Жмурится от удовольствия и мотает головой.
– Не. Читосе спит, после всего. У нее потрясение и все такое. А Акира терпеть жару не может. Ты бы видел, как она душ принимает – в холодной воде. Бр-р… – ежится Майко и поводит своими достоинствами из стороны в сторону, вызывая легкое волнение на море. Маленький поднос качается на этих волнах, уплывая в сторону. Легким движением Майко перехватывает поднос, подтягивает его к себе. Наливает еще наперсток.
– Кроме того, она напилась в зюзю, ты ж видел, – сказала Майко, держа наперсток перед собой, – малокапельная.
– Ну. У нее тоже потрясение. Да у нас всех тут…
– У Читосе потрясение еще с анкеты началось, – хмыкает Майко, опрокинув еще стопочку – Да и у меня тоже. Ну Акира, ну дает…
Я вспоминаю, с чего
– Что это такое? – спрашиваю я, держа в руках листок бумаги, озаглавленный «Анкета для участников мероприятия». Название скромное, но вот вопросы…
– Это анкета, – кратко поясняет Акира. Действительно, кто-кто, а наша Огненная Сестра не умеет расслабляться от слова совсем. Как только мы заикнулись о том, что было бы неплохо отдохнуть, она сразу же развила бешеную деятельность, позвонила в онсэн и договорилась о бронировании целого домика (а это баснословно дорого, поверьте мне), вместе со мной съездила на работу к Нанасэ и уверила ту, что все будет под контролем и она не даст мне «совершать непотребности» или иным способом «позорить сестренку». Потом заехали ко мне, Акира велела собрать вещи, а потом рванула со мной в школу. В школе она уверила директора, что Ямасита-кун совершит трехдневную ознакомительную поездку с целью изучения богатой истории и традиций страны Ямато, для чего оному Ямасита-куну надо разрешение на пропуск школы.
Директор, увидев Акиру, напрягся и сразу же разрешил вообще все. Не торопитесь, говорит, если вдруг что интересное там будет, задержитесь, никто Ямасита-куна тут не потеряет, а программу школьную он догонит, умный же мальчик, верно, Синдзи-кун? Я молчал, памятуя о неуде по истории и необходимости пересдачи. Акира кивнула за меня – просто взяла за затылок и наклонила мою голову. Сказала, что как замечательно, что в школе работают такие великолепные специалисты и что рада, что руководство школы готово к сотрудничеству. Директор напрягся еще больше и уверил, что никто так не готов к сотрудничеству, как эта школа и ее руководство. И начальству своему так и скажите, сказал директор, что наша школа в полном составе только за. Если что. Только, так сказать, кликните клич и все за. Как один человек.
Потом мы с Акирой поехали за продуктами. Тут надо сделать уточнение, вернее даже два уточнения. Во-первых, поехали мы не на черном лимузине, который немного пострадал во время наших интенсивных переговоров с командой местных суперов, а на каком-то невзрачном и неприметном фургоне с надписью «Кабельная компания Сейтеки ИНК.» и слоганом пониже – «КАБЕЛЬ В КАЖДЫЙ ДОМ!». Рядом был изображен смешной человечек, сгибающий кабель через колено, так, словно натягивал лук.
А во-вторых, закупить продукты с Акирой – значит, купить алкоголь. Еда на источнике есть и так, а вот алкоголь лучше брать с собой, пояснила она. Есть там у них и саке и даже местный сорт пива, но если хочешь нормально отдохнуть, лучше взять с собой. Что именно Акира понимала под словом «нормально отдохнуть», я понял, когда на мелком оптовом рынке два улыбающихся крепких паренька загрузили нам несколько ящиков пива, саке и чего-то еще. Ящиков! А ведь у нас все малокапельные, кроме Майко. Та – может. А мы так… Две рюмки и на бок. Акира – так та вообще от одного запаха отъезжает и трусы в потолок – на! Хотя, наверное, в этом и есть смысл японской гулянки – избавиться от надоевших рамок и правил, расплеснуться, так сказать, в шумном беге.
И еще – мясо. Тут я с Акирой еще как согласен. Какой отдых без мяса. Понятно, рыба, морепродукты и, конечно, филе тунца – лучший кусок, что я когда-либо видел. Но мясо – это мясо. Мясо я помогал отбирать, шлепая ладонью по охлажденному куску и проверяя, через какое время ямка в куске выровняется, не дал Акире купить кусок с лопатки под предлогом дескать «лучшее мясо – это вырезка». Далеко не лучшее, и это не вырезка.
Нашли вырезку, нашли верхний край и филе. Для якинику. Это когда на гриле жарят все подряд – от осьминогов и кусочков мяса до кукурузы и помидоров.