Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь

Абанов Виталий

Я поцеловал ее в лоб, пожелал скорейшего выздоровления и хороших снов и вышел в коридор. В коридоре стояла, подпирая ближайшую стенку, Майко-чан. Она внимательно разглядывала свои ногти.

– Что, все уже? – сказала она, отлипая от стенки. – Как там она?

– Поправляется, – ответил я.

– Надо было этому мудаку еще и яйца открутить. – Майко нахмурилась и потерла лоб. – Хотя и так неплохо вышло, хах.

– О! – сказал я. – А это правда, что ты ему голову оторвала?

– Что?! – поперхнулась Майко. – Это ты еще откуда взял? Что за бредни у тебя в голове?

– Нет? Вроде самый рациональный способ обезвредить мага, нет?

– Ты больной, Синдзи-кун, – сказала Майко, –

и извращенец. Единственно, что могу сказать в твою защиту, так это то, что парни в твоем возрасте обычно все больные и извращенцы. Так что ничего нового, хах.

– А как же именно ты его убила? Пробила грудь рукой и вырвала сердце? Или, может быть, пробила грудь рукой и вырвала позвоночник? Или живот и вытащила кишки? Или… о! Горло! Ты вырвала ему горло! Или раздавила гортань и оставила медленно умирать в луже собственной крови и мочи!

– Синдзи-кун… – Майко закатила глаза и вздохнула: – Ты невозможен.

– Я-то как раз возможен, раз уж существую. Наверное, ты хотела сказать – Синдзи-кун, ты невероятен!

– И это тоже, – неожиданно легко согласилась Майко, – потому как звать тебя иначе чем Невероятный Синдзи просто не представляется возможным. Или вероятным, хах.

– Ты переводишь тему. – догадался я.

Мы пошли вниз, по лестнице, на парковку, где Майко-чан оставила свою тюнингованную в лучших традициях отаку и босодзоку желтую гоночную «субару». Субаристы все немного двинутые, если вы хотите знать мое мнение, совсем со своим оппозитным мотором и вращающим моментом с ума посходили. Автомобиль он для того, чтобы перемещаться в пространстве, желательно с комфортом, а не впиваться в ручки дверей и подлокотники кресла, чтобы тебя не снесло куда-нибудь к черту. Какая поездка в такси может сравниться с поездкой на этом аттракционе паленой резины и убитых амортизаторов?

– Так как ты его загасила, замочила, склеила ему ласты, намазала лоб зеленкой, ликвидировала…

– Да не убивала я его. Ну… не потому, что не хотела, – призналась Майко, – живучий гад оказался. Я, когда ты упал, не стала тебя поднимать, уж извини, хах.

Я пожал плечами, не до сантиментов было, шел бой, и каждая секунда была на счету. Поднимая меня, Майко могла не успеть, и тощий Сабуро мог бы прийти в себя, и все вернулось бы в прежнее положение – я лежу на полу, а Майко-чан выжимают и скручивают. Или надоело бы ему развлекаться, и он бы перерезал Майко водяным хлыстом пополам, или голову там отрезал. Много вариантов.

– Потому я ему позвоночник перебила, хах, – сказала Майко. Легко и непринужденно. Перебить позвоночник – это тебе не кот чихнул, это уметь надо. Хотя, с ее силой и скоростью, вероятно, достаточно просто сильного удара по шее.

– Ну вот. Думала, он все, тобой занялась, «скорую» вызвала, старикана Джиро предупредила, а он потом, оказывается, выжил, сволочь такая. Надо было голову ему отвертеть все-таки. Хотя… и так получилось хорошо. Этот ублюдок до конца дней своих останется парализованным ниже шеи. А проводить этот остаток дней он будет в тюрьме. Думаю, это хуже, чем просто помереть, хах.

– А… – сказал я, – так вот почему Джиро-сама говорил, что ты перегнула палку. Он думает, что ты это нарочно.

– Угу, – скривила губы Майко, – типа, «если необходимо, то подари врагу достойную смерть, но не мучай его и не издевайся над ним». Не надо ломать ему коленки и вытаскивать глазные яблоки, вот так.

– А… обычно ты это делаешь? – осторожно спросил я, не понимая, шутит Майко или нет.

– Ну вот еще! – фыркнула Майко. – Не делаю, конечно. Зачем мне так делать? Я ж не садистка какая-нибудь на голову больная. Само получается.

Мы дошли до ее машины, и Майко пикнула брелоком. Двери на ее

«субару» тоже были тюнингованы в стиле «босодзоку» и взмыли в воздух двумя гильотинами по бокам.

– Спасибо, – сказал я, когда мы подъехали к дому, – за то, что подвезла и вообще.

– Что за глупости, – усмехнулась Майко, – в конце концов ты мне жизнь спас. А потом я тебе спасла, хах. Так что теперь – как там китайцы говорят: если ты спас человека, то ты становишься ответствен за все, что он натворит до своей смерти. Веди себя хорошо, Синдзи-кун, иначе все твои грешки будут на моей совести.

– А как же ты? – спросил я, выходя из машины. – Ты тоже должна вести себя хорошо?

– Ничего подобного! – мотнула головой Майко, закрывая гильотинную дверь своего желтого «субару». – То, что натворю я, теперь на твоей совести. Так что я могу вести себя как захочу. Все равно отвечать тебе, хах.

– Интересная точка зрения. – заметил я, краем глаза проследив за Майко. Та устремилась вперед, не испытывая никаких сомнений. Странно, подумал я, она приготовила мне ужин, накормила меня и мою одноклассницу, даже свозила меня в больницу к Нанасэ-нээсан и подождала, отвезла меня назад. Если план действий был «присмотреть за пацаном, пока его сестричка в больнице», то этот план уже перевыполнен. Но вот она, уверенно идет к нашей двери, так, как будто делала это уже сотни раз. Впрочем, кто я такой, чтобы подвергать сомнению действия самой Майко? Ну и кроме того, если она собралась ночевать у нас, то это значит я и Синдзи-кун сможем увидеть увлекательную премьеру фильма «Майко-чан переодевается перед сном». Интересно, взяла ли она с собой пижаму, или, может быть, она из тех девушек, которые предпочитают свободу и спят в одних трусиках? А то и без…

– Проходи. – Майко ничтоже сумняшеся открыла нашу дверь своим ключом. Не то чтобы я не знал, что у людей Джиро-сама был ключ от новых замков и новой двери (как-то же они устанавливали технику и делали ремонт, да и двери с замком меняли), но это немного покоробило меня. Все-таки это наш с Нанасэ дом. Конечно, Майко умная, отважная и красивая, она супер и вообще жизнь мне спасла… а-а-а, действительно, чего я завелся. Есть у нее ключ и есть. Вообще, может, это из соображений безопасности.

– Тадаима, – сказал я, пройдя домой и включив свет.

– Давай-ка на пальцах, кто в ванную первый, – сказала Майко, привалившись к двери. – День был не самый легкий, и я уже с ног долой.

– Ступай… – пожал плечами я. – Я весь день ничего не делал, так что чистый.

– Хорошо. – Майко скинула туфли и проследовала в ванную, откуда проворчала, что у нас в ванной невероятно тесно. Потом зажурчала вода, зашумел душ и раздалось немузыкальное пение. Ага, подумал я, сняв пиджак и привалившись к спинке стула, и еще одна заметка – петь Майко тоже не умеет. Думаю, что если бы она жила с нами и пела бы так постоянно, то соседи бы донесли на нас в полицию, что мы мучаем кошку. Или собаку. Это что же получается, все, что Майко умеет делать по-настоящему хорошо – это ломать людям кости и притворяться другими людьми? Как я и думал, она прирожденный шпион. Или ассасин. Скрыться в толпе, изменить внешность, подобраться поближе… если подумать, никто не сможет защититься от такой, как она. Бррр… даже мурашки по коже. И откуда в нашем городе, в семье якудза такие таланты? С другой стороны, и город-то у нас немаленький, столица префектуры все-таки, и кланы якудзы в нем тоже должны быть не хухры-мухры. С этими мыслями я принялся расстилать себе и Майко футоны. На приличном расстоянии, как и положено разнополым гостям. Правда, приличное расстояние в нашей комнате означало только то, что ты едва мог дотянуться до другого футона рукой – больше места не было.