Синее море, белый пароход
Шрифт:
– Александру Сергеевну можно увидеть?
– Мама, к тебе.
Девушка исчезла в глубине квартиры.
Волнуясь, Александр сжал руки в кулак. Не прогонит? Не очень-то его прогонишь, закроют дверь – он влезет в окно. Но сейчас узнаем, вот он, момент истины, настал… И пусть ему повезёт…
Она вошла в прихожую стремительно, увидев, остановилась резко, щеки вспыхнули ярким румянцем. Их взгляды скрестились, как острые шпаги, способные в любую минуту нанести смертельный удар. Минуту они бесстрастно смотрели друг на друга. Как два врага, готовясь к схватке, молча выбирая стратегию
Сандра изменилась мало, такая же стройная и миловидная, только лицо стало жёстче. Распахнувшиеся при ходьбе полы халатика открывали ноги, по-прежнему красивые, которыми Александр так восхищался когда-то. Он искал слова, важные, особенные, которые бы всё исправили, заставили её улыбнуться, но ничего не приходило в голову. Там пустота, вакуум…
– Здравствуй, – наконец, произнёс тихо. – Приехал вот, не мог не приехать, когда у нас такая беда…
– У нас?
Александра хотела сказать что-то злое, жёсткое, хлестнуть отчаянными словами мужчину, так подло исчезнувшего из её жизни двадцать лет назад. Это ещё не отболело в её душе, давило, требовало выхода. Но сдержалась. Ради Маши, которой нужна помощь. Любая, от любого, даже такого подлого человека…
– Проходи…
Александр прошёл в комнату, большую и светлую, с высокими потолками и картинами на стенах. В углу примостился рояль, рядом, за маленьким столиком, спиной к нему, сидела перед раскрытым ноутбуком Ирина.
– Ира, теперь я готова ответить на вопрос, кто же твой отец, – Александра подошла к дочери, встала рядом. – Вот он, смотри…
Плечи девушки вздрогнули. Медленно, будто раздумывая, она повернулась к Александру, взглянула на него удивлённым взглядом. Синие глаза встретились с синими глазами…
* * *
Минута молчания затянулась.
– Даже не знаю, что сказать, – наконец, произнесла Ирина; она нервно сжала пальцы в ладонях, ломая их, как всегда, в минуты сильного волнения.
– Тогда скажу я, – произнёс Александр, – поверь, я и предположить не мог, что у меня есть дочери. – Он всё ещё стоял у дверей в комнату, как наказанный, по его мнению, жестоко и незаслуженно. Никто не предложил ему ни пройти, ни сесть. Никто не обрадовался ему в этом доме… – Это прекрасное событие свалилось на меня совершенно неожиданно! Если б я знал, если б знал! Да я бы… Ты спроси свою маму, почему так получилось?
– А где мне было искать тебя? Чтоб сообщить о прекрасном событии? Москва, она огромная, легче иголку в стоге сена найти… – усмехнулась Александра. – И вряд ли ты обрадовался бы той, которую бросил, забыв сказать прощай.
– Да, тут я виноват, – он опустил голову, помолчал, пусть поверят в его искренность, – но так всё закрутилось тогда. Звонок из министерства, срочно приезжай…
– И ни через неделю, ни через месяц у министерского работника не нашлось нескольких часов, чтоб съездить в Обнинск? – спросила Александра. В её голосе уже не звучал гнев, лишь бесконечная усталость. – Какие же занятые у нас министерские работники…
– Не о том вы сейчас, не о том! После разберёмся, кто прав, кто виноват. – Вскочив, Ирина начала мерить шагами комнату, потом резко остановилась, подойдя к матери. – Машу надо спасать…
– Я здесь
– Завтра постараюсь вылететь в Эмираты. Ирина, ты должна рассказать мне всё, как можно подробнее. Любые мелочи…
– Дорогой расскажу, – перебила его Ирина. – Я лечу с вами.
Она повернулась к Александру спиной, будто давала понять, что не хочет никаких возражений, что так и будет, и это не обсуждается. Девушка отошла к окну, туда, где, освещаемый солнцем, стоял небольшой аквариум. Серебристые гуппи заметались при её приближении, а яркий вуалехвост поднялся на поверхность в ожидании корма. Только флегматичный сомик по-прежнему прятался на дне среди ажурных водорослей.
– Нет, нет и нет! – Александра Сергеевна произнесла эти слова так громко, что все вздрогнули. – Пусть летит один! Не хватало ещё, чтоб и другая дочь пропала, да я тут с ума сойду от беспокойства…
– Мама, я поеду, – не оборачиваясь, твёрдо произнесла Ирина. – Обещаю, буду очень осторожна. И потом, – она, наконец-то, оставила в покое рыбок и подошла к отцу. Близко-близко, чтоб глаза в глаза… – За мной теперь есть, кому присмотреть.
Строго взглянула на него, окинула взглядом с ног до головы.
– Ну, здравствуй, отец…
С характером у него дочка. Александр смотрел в её синие глаза, в милое лицо с таким же, как у него, разлётом бровей и понимал, что нет родней человека… Это чувство возникло вдруг, из ниоткуда, свалилось, как с неба и накрыло с головой… «Моя девочка, моя принцесса, – думал Александр, – теперь век буду рядом. Не прогонишь…» И так захотелось прижать её к себе, обнять или хотя бы коснуться светлых волос, погладить по голове… Но нельзя, пока у непутёвого отца нет на это права. Но он заслужит, постарается, он сможет, он такой…
Всё, хватит! Такие сентиментальные мысли делают его слабым, а этого никак нельзя допустить. Ради спасения Маши её отец должен быть сильным. Только сейчас Александр осознал, что здесь никто не думает о девушке, как о погибшей. Страшно даже произносить это слово, слово-табу. Попала в беду, надо выручать. И только так.
Александр задал несколько вопросов про версии Машиного исчезновения, про действия полиции и посольства, осторожно уточнил детали происшедшего. Теперь он временно оставит их в покое. Забрав Иринин паспорт, ушёл, пообещав позвонить вечером. Он ещё очень многое должен успеть сегодня…
Глава 4
Телефон зазвонил не вовремя. Телефоны, они такие, у них это очень хорошо получается. С рюкзачком за плечами Ирина стояла у регистрационной стойки. Всего один мужчина в очереди перед ней, и через пару минут она протянет сотруднику аэрофлота свой паспорт, а за ней и отец, который сейчас дышал ей в спину.
Телефон заливался настойчивым рингтоном. Кажется, кто-то очень хочет ей что-то сказать. Может, есть новости о Маше? Нашарив телефон в сумке, висевшей на плече, Ирина увидела имя на дисплее, и лёгкая улыбка мелькнула на лице.