Синеглазка для вождей орков
Шрифт:
— Тогда убей, — выплевываю я слова с напускной уверенностью, хотя внутри всё сжимается от ужаса. — Принеси своему королю мою голову на блюде. Развяжи войну!
Пока стражник, ошеломленный моей дерзостью, пытается сообразить, что делать, Рилган оказывается прямо перед нами. Отвлекает внимание захватчика на себя. Узлур, воспользовавшись моментом, выбивает нож из руки стражника.
Всё происходит настолько стремительно, что я даже вдохнуть не успеваю.
И вот я уже в безопасности, прижимаюсь к широкой,
Враги повержены, орки громко и победоносно рычат.
— Не смотри на меня, — сурово произносит Узлур, отворачивая лицо. Неужели он думает, что его клыки и грубые черты могут вызвать у меня отвращение?
Но я, не раздумывая ни секунды, запрыгиваю на Узлура. Обхватываю его руками и ногами.
Он невольно подхватывает меня на руки, крепко удерживая.
Я нежно целую его сморщенный нос и оттопыренную губу, игнорируя его удивленный взгляд. Крепко-крепко прижимаюсь к нему и, глядя в его глаза, счастливо произношу:
— Любимый мой.
Глава 13
Прощание
Мы возвращаемся в лагерь и собираем всё необходимое в дорогу. Узлур ненадолго покидает палатку, со словами, что ему нужно раздать кое-какие поручения.
Я наблюдаю, как Рилган старательно укладывает в дорожную сумку шерстяные носки, тёплые пледы, гребень и прочую мелочь.
— До столицы всего три дня пути, — улыбаюсь я, заглядывая в сумку. — Да и на улице тепло. Зачем шерстяные носки?
— Не хочу, чтобы твои ножки замерзли, — ласково отвечает Рилган, и затягивает пряжку на сумке. — Мало ли что случится в дороге.
Ох… до чего же заботливый. Гребень, наверное, тоже для моих волос взял.
— В ваших объятиях мне не бывает холодно, — с улыбкой мурлычу я, и крепко обнимаю Рилгана со спины. Он такой огромный, что обхватить его талию не удаётся.
Рилган оборачивается ко мне и, опустившись на колени, заботливо заправляет выбившийся локон мне за ухо.
— Я рад, — он с нежностью смотрит в мои глаза, — но лучше иметь носки про запас, любимая. Так спокойнее.
Любимая… Я густо краснею, и смущенно отвожу взгляд в сторону. Но Рилган осторожно поддевает мой подбородок, отчего наши взгляды встречаются. Рилган легко касается моих губ своими и шепчет:
— Я люблю тебя, синеглазка.
Я замираю, совсем не дышу. Сердечко бьётся с такой силой, словно вот-вот выскочит из груди. Колени подкашиваются и я, не справившись с равновесием, падаю. Прямиком в объятия Рилгана. Он крепко обнимает меня, осыпает быстрыми поцелуями лицо и снова шепчет:
— Счастье наше… сокровище наше.
Ох… ну что же он делает со мной? Ещё немного, и я точно потеряю сознание от переизбытка чувств.
Я прижимаю ладонь к щеке Рилгана, чувствуя под пальцами грубую,
— Я люблю тебя, Рилган, — едва слышно отвечаю я, по моим щекам катятся слёзы. Счастливые слёзы.
В палатку входит Узлур и хмурится, видя мои слёзы.
— Что случилось? Кто тебя обидел? — с беспокойством спрашивает он, в одно мгновение оказываясь рядом с нами. — Почему ты плачешь, жизнь моя?
Жизнь моя… Моё бедное сердце точно не выдержит такой нежности и просто разорвётся на тысячу маленьких кусочков.
— От счастья, — блаженно млею я, ощущая, как Узлур нежно поглаживает мою спину и горячо покусывает мочку уха. Рилган в этот момент целует мои губы и меня затягивает в водоворот наслаждения.
Стоя у выхода из лагеря, готовая отправиться в путь, я нежно целую в обе щеки маленькую Вуршу. Ту самую отважную малышку, которая так отчаянно пыталась меня спасти от стражника. Ей всего пять лет, а храбрости — на десятерых воинов.
Вурша хныкает и просит меня никуда не уходить. От её слов, у меня глаза на мокром месте. Я бы с удовольствием осталась, но не могу. На мне лежит ответственность. Мне нужно встретиться с родителями, убедить их в том, что орки не представляют никакой угрозы, и попросить их позволить им жить на территории нашего королевства.
Под громкий плач малышей, которым я рассказывала сказки, я покидаю лагерь вместе с вождями. Маленькие орки ещё какое-то время бегут за мной, умоляя остаться, но в итоге выбиваются из сил.
Я не сдерживаюсь и плачу. Горько и надрывно.
Узлур и Рилган сжимают мои ладони, и всячески пытаются утешить словами и ласковыми прикосновениями.
Стража на границе пропускает орков неохотно. Лишь после того, как Рилган щедро платит им за проход.
Лагерь остается позади, скрывшись за деревьями и холмами. Мы идём неспешно. Много разговариваем, смеемся и целуемся. С наступлением ночи, вожди решают остановиться в лесу. Вблизи горной реки.
Пока Узлур разводит костёр и устраивает наш ночлег, Рилган возвращается с уловом. Ловко нанизывает рыбу на железные шпажки и подносит к костру.
Узлур добавляет в вино мёд, какие-то специи, и слегка подогревает его над костром. М-м-м, какой восхитительный аромат!
Когда рыба готова, Рилган очищает её от костей и протягивает мне сочные кусочки. Но, как и в прошлый раз, кормит меня сам. При этом то и дело целуя.
Я уже мурчу от удовольствия и их заботы.
— Синеглазка, — хором обращаются ко мне вожди, когда мы лежим под звездным небом.
— М?
Вожди переворачиваются на бок и, подперев головы руками, нависают надо мной. Смотрят на меня с такой теплотой и любовью, что я теряюсь. Тону в их бездонных глазах.