Синекура

Лимова Александра

Глава 7

Наши отношения с Адрианом изменились после того инцидента в ресторане. Хотя, это сильно сказано, ведь по сути их, этих отношений, и не было. Он не брал меня с собой, в номере появлялся редко, обычно только чтобы поспать четыре-пять часов. Мы почти не разговаривали. Только по необходимости. Безлико. Видеть Адриана вообще не хотелось. Я прямо ждала, когда он по съебам даст, после заселения.

Снова тур по городам. По три дня задержки в каждом. Утомляли перелеты. В один день случилось сразу два. Я только приступила к разбору схемы, после того как все вывесили, как мне объявили что вылет через четыре часа.

У Ад-Адриана было шесть кругов.

Шесть городов.

Что происходит и для чего концертное турне я поняла, когда он, как и обещал, кое-что мне подкинул — Олега.

Олег тоже числился у него финансистом, был правой рукой Кострова и являлся кем-то вроде меня у Артема, с той лишь разницей, что создавал базис для схем специально для своего босса в мире и гармонии. И согласовании. Теперь ему не повезло, потому что новым боссом у него стала я, которую его помощница очень раздражала. Потому Олежа выгребал по полной. Хотя, по сути, моделируя схему выполнял мою работу, к которой отношения не имел; в его обязанности входило просто изучение местного рынка и создание наиболее перспективного шаблона, дальше разработкой занимался Костров. С админами и доярками. Но поскольку мне надо было найти восемьсот лямов, это моя приоритетная задача, мне даже срок вывели, а у Олежи отсутствовала творческая составляющая, я начала жутко переживать и злиться на него. По ночам спала хуево.

То, что сейчас происходило — это проверка после утери Артемом денег. Адриан начал шерстить свою империю, выявляя возможные провисы и ведя рокировку для того, чтобы предупредить новые эксцессы, изменить систему управления и поставить новую. Основу которой создаем мы с Олегом, а Адриан своими гостевыми визитами с ревизией вычисляет очередность своих кругов ада, куда мы привнесем изменения.

Первым был избран, разумеется, тот, где он нашел провис и после которого я была повышена из холопа аж до царского казначея. Авансом, правда, потому что задача у меня была прежняя — найти проеб Артема. Мой город был в стадии заморозки, туда мы явно не вернемся, пока я не вычислю, как бабло провалилось. Скорее всего, вернемся на пепелище. Так мало зная Адриана, я была уверена, что там систему отстроят на пепелище…

Олег, изучивший основы провиснувшего круга, где двое смертников увели у Адриана четыре миллиона, поэтапно притаскивал мне вариант возможной схемы. Мыслил он хорошо, но слишком прямо, поэтому я, отвлекаясь от своей основной работы, накидывала в шаблон пуха, говорила сколько и кого добавить и кого с кем аффелировать, разбавляя его схему путанностью и сложностью, но значит надежностью.

Исправленный вариант мы относили на подтверждение царь-батюшке, который всегда, абсолютно всегда, даже когда я очень старалась, порой отдавая этому больший приоритет, находил к чему приебаться, вызывая у меня зубовный скрежет.

Олег, исправляя недочеты, получив похуистическое царское одобрение, через Гену отправлял местным админам, чтобы начали подготовку в изменении цепи системы. Через две недели мы должны были ехать туда, к ним, и проверять, что и как админы выполнили. Я поняла, что мой испытательный срок в этом и заключался. Адриан не просто так притаскивался и виснул у косяка, когда я схему разбирала, он вычислял темп, чтобы прикинуть, когда я закончу и смогу поэтапно обновлять его империю. Первый город с провисом — создай систему, введи ее в эксплуатацию, справишься — остаешься, не справишься… А вот что будет, если не сработает, я себе представить не могла.

«Уволен, и вылетаешь из системы с прямыми для этого последствиями».

Я уже нанята на работу, уже видела процесс изнутри, если вылечу, у меня тоже будут прямые последствия. Адриан знает, как подбирать людей, каких людей и как правильно их мотивировать. Сначала,

когда из тумана стали проступать его горизонты, я боялась, я не знала, какие провисы могу допустить, чтобы вылететь, но без «прямых последствий». Он создал ситуацию, где мне не отступить. Не только потому, что я боялась это сделать, но и потому… что мне нравилось. У всех свои строгие обязанности, координация всех со всеми, но строго по лестнице рангов, от меньшего к большему. И основное, что меня соблазняло — отсутствие предела финансовой планки в реализации своих идей — в схеме Артема участвовало более восьмидесяти человек, это только официально. Еще есть теневые группы — коррупция, чтобы схема работала как надо, крышевание в известной когорте, чтобы работала кому надо, админы справлялись с этим безупречно, подтверждение этому я видела, когда убили Артема. Адриан сказал меня не трогать и никто не тронул, меня будто и не существовало вовсе, хотя в такой ситуации меня бы все замучали начиная от полиции, заканчивая налоговой. При легализации своих средств Адриан безусловно тратил много, но имел, разумеется, больше, и не только касательно денег. И это только мой город. У меня кружилась голова, когда я понимала, что их шесть и весь этот масштаб пьянил просто, потому что столько всего можно сделать…

Пребывала на границе ужаса и восхищения, определиться до конца не могла, потому что перелеты утомляли, утомляло все. Куда мы прилетели в очередной раз я даже не узнавала, просто опять город, а в вечерних сумерках они все одинаковые. Неожиданно, но после того как приехали в хороший пентхаус в элитной новостройке, с обустроенной терассой, выходящей на крышу, с которой было видно весь город, и ритуала Адриана помыть-царь-батюшкины-телеса-пожрать-съебаться не произошло я прямо удивилась. Вяло.

Олежа тусовался в моей комнате, осмысливая подкинутые мной варианты. Остановился на страховом замуте. Я отмела идею. Он попытался убедить и вышло у него неплохо, потому что предложенные варианты были логичны и перспективны. Я сидела рядом с ним и прикидывала как бы наиболее половчее сделать связку с небольшой строительной компанией и большим предприятием занимающимся изготовлением кровельных и фасадных материалов. Олежа терпеливо ждал. Я подняла задумчивый взгляд на его заостренное, очкастое и очень умное лицо. И поняла, что вообще занимаюсь не тем. Недобро прищурилась, вглядываясь в серые глаза и зло прошипела:

— А-а-а, ну, я доперла. Конечно! Да-да-да! Иди ты в жопу, понял? — гневно глядя на опешившего Олега. — Всем вам от меня только одно надо, и ладно бы просто потрахаться! Но нет! Стоит на мгновение мозги включить, как сразу начинается! Ой, а ты не подскажешь; ой, а не посмотришь; ой, а подумай: ой, а может ты и сделаешь?! Иди ты на хер, ясно, Олежа? Еще раз на меня свою работу спихнешь, я тебе локтем из уха серу выбью! И вообще, где Гена? Хули он халтурит? Гена, меня эксплуатируют! Пиздуй сюда немедленно и выполняй свои прямые обязан… — договаривая, я оглянулась на дверной проем и осеклась, заметив Адриана.

Смотрел на меня. В темных глазах блеснула тень одобрения и он ушел. Оставив похолодевшую меня и Олежу с посиневшими губами.

Моя секретутка возникла на пороге, треская бананы, угостила меня, одновременно давая моральных пиздюлей моей стушевавшейся помощнице и оба притихли на диванчике у стола в углу моей опочивальни, занятые поиском вариантов и разбирающими очередность нововведений для сдачи на проверку мне, а потом и на утверждение царь-батюшке, пока я, сидя по-турецки на полу рядом со стеной, оглядывала плакаты, проверяя вчерашние плоды работы, потому что делала я их уже в полубессознанке глубокой ночью сразу после перелета и была не совсем сосредоточена, могла ошибиться. Ошибаться нельзя.