Синева небес
Шрифт:
Несмотря на уверения в искренности, Юкико испытала какую-то досаду.
Такато пристально наблюдал за Юкико, пока та читала письмо.
— Я не могу показать вам это письмо. В нем есть сведения, касающиеся только автора, — ответила Юкико.
— А как насчет оплаты услуг адвоката?
— Он пишет, что заплатит его семья.
— А что там еще?
— Стихотворение. О вьюнке.
— Можно прочесть хотя бы стихотворение?
— Нельзя. Вы ведь напечатаете его в своем журнале. А авторский гонорар собираетесь выплачивать?
Это,
— Обязательно заплатим. И очень много.
— Тогда я поговорю с адвокатом. Скажу ей, что хочу продать это стихотворение. Если она не будет возражать, я уступлю его вам.
— А что там еще?
— Он пишет о том, почему убивал свои жертвы. Или, напротив, не убивал. Похоже, он убивал не всех, с кем встречался. Вероятно, именно это он говорит в полиции.
— Мы очень хотели бы знать подробности. Дело в том, что люди думают, будто Уно убивал всех, с кем встречался. Хорошо бы узнать мнение защитника Уно.
— Нам бывает жаль даже тех, кто гибнет в авариях на дорогах. А ведь Уно-сан прекрасно сознавал, что совершает убийства. Защите, наверное, придется нелегко.
— Но и вы общались с Уно! Вас же он не убил… Возможно, он кого-то еще пощадил. Мы хотим об этом написать…
Тут из кухни послышался свист чайника: закипела вода. Чайник был новый, английского производства, со свистком. Его приобрела в прошлом месяце Томоко — из-за того, что Юкико за шитьем забывала о том, что поставила на плиту чайник.
— Извините. Пойду налью чаю.
Юкико встала и застыла в нерешительности. Ей не хотелось оставлять письмо Фудзио Уно на столе. Но унести его на кухню — это выказать откровенное недоверие Такато, что невежливо. Тогда Юкико с деланным безразличием взяла письмо и как бы машинально положила его на полочку с безделушками, подальше от гостя. Она сделала вид, будто просто убирает со стола все лишнее, освобождая место для подноса с чаем.
На другой день Юкико отправилась в банк и сняла с краткосрочного счета триста тысяч иен, хотя до начисления процентов оставалось еще два месяца. К ней вышел начальник филиала и спросил, зачем ей нужна такая сумма, а потом предложил взять в банке ссуду на ту же сумму — до закрытия ее счета в соответствии с договором, что было бы для нее гораздо выгоднее. Юкико, рассмеявшись, отказалась: «Я не привыкла брать деньги в долг».
Она знала, что не умеет распоряжаться деньгами. Ей не хотелось ради каких-то процентов выполнять утомительные процедуры, и она предпочитала класть деньги на обычный депозит.
Кроме того, Юкико сняла двести тысяч иен со своей сберегательной книжки, и, сложив пятьдесят купюр по десять тысяч иен в подарочный конверт, отправилась в адвокатскую контору Кадзами.
— Адвоката сейчас нет на месте, — виноватым тоном пояснили помощницы Кадзами. Юкико не застала
Ничего страшного. Пожалуйста, передайте адвокату вот это, — сказала Юкико, протягивая конверт.
— Но это деньги… Вы доверяете их нам?…
— Я потом позвоню адвокату.
— Да? Как только Кадзами-сан вернется, мы тут же попросим ее перезвонить вам.
Адвокат Кадзами позвонила Юкико в начале восьмого.
— Извините. Я ездила в Тибу… Не стоило так беспокоиться. Уно-сан говорит, что за мою работу заплатит его семья, — сообщила она.
— Но пока-то они еще ничего не внесли?
— Я только неделю назад сделала первый запрос на оплату за сбор материалов, необходимых для оказания юридической помощи.
— Но прошла уже неделя, а вам все еще ничего не заплатили.
— Это верно. Но у них сейчас столько забот! Иначе они бы давно заплатили…
— Если бы это был мой сын, я заплатила бы на другой же день. Думаю, вы поступили бы так же? Я передала вам деньги на тот случай, если семья Уно-сан не заплатит. Если они заплатят, то вы вернете мне то, что они передали, — предложила Юкико.
— Хорошо, так и сделаем. Я по характеру вспыльчива, поэтому стараюсь не спорить.
— Я получила письмо от Уно-сан.
— Когда я была у него, он сказал, что писал вам письмо целых три дня.
— Ну, письмо не такое уж длинное, чтобы писать его целых три дня.
— В камере за заключенным наблюдает охранник, так что письмо написать не так просто. Уно-сан рассказал мне еще о двух убийствах. Полиции удалось собрать довольно много улик, поэтому он решил не запираться и показать полицейским, где он бросил трупы. Он считает, что тогда судебный процесс начнется скорее и, соответственно, его скорее приговорят к смертной казни.
На неделе у Юкико было намечено довольно много дел.
Она считала, что женщин, которые носят кимоно, становится все меньше; к тому же, теперь был не сезон для заказов. Однако последнее время все больше заказчиц шили себе кимоно для поездок за границу. Некоторые ехали за рубеж вместе с мужем, который устраивался на работу, другие просто сопровождали мужей на международные конференции или форумы. Кимоно идеально подходят для женских программ мероприятий, включающих приемы и экскурсии.
Сидя за шитьем, Юкико чувствовала, что в ее душе оседают крупицы сомнения, подобно падающим на дно песчинкам. Зачем приходил репортер из журнала «Джаст»? Он ушел — и ни слуху, ни духу. Юкико регулярно просматривала все сообщения об очередных выпусках еженедельников, но о «Джасте» не было ничего. Не было и перепечаток. Юкико допускала, что, возможно, просто пропустила журнал в газетных киосках, потому что не знала, в какой день он выходит.
То, что не ведомо, не существует — такова человеческая природа.