Синева небес
Шрифт:
— Не понимаю я вас.
— У тебя сколько было билетов? — спросил Фудзио.
— Чего?
— Билетов, говорю. Ты сколько приобрела билетов?
— Не приобретала я ничего. У меня проездной.
— Так проездной, наверное, у тебя один?
— Ну да.
— Тогда почему не занять аккуратно место для одного пассажира?
— Никто же не жаловался!
— Только лишь потому, что не захотели связываться с тобой. Решили, наверное, что проще постоять, чем просить тебя сесть, как следует.
Деваха насупясь молчала.
— Завтра пойду на
— Но…
— Что — «но»?
— Я не могу выплатить компенсацию. У меня же нет денег.
— Это пустой разговор. Если бы ты не выставила ноги, я бы не споткнулся. Ведь если из-за тебя происходит авария, то ты оплачиваешь ремонт, верно?
— …
— Твои родители чем занимаются?
— У меня нет отца, поэтому денег в самом деле нет.
— А мать кем работает?
— Знаете, что такое хостес?
— На банкетах?
— Да.
— Значит, она красавица.
— Не так чтобы очень…
— А кто еще есть в семье?
— Есть один младший брат.
— Если она работает на банкетах, то у вас должны водиться деньги. А если совсем нет, тогда будем договариваться.
— Платить в рассрочку?
— Необязательно. Разве нет других способов расплатиться? — засмеялся Фудзио. — Во всяком случае, поедем ко мне домой, а там решим, что делать, после того как посоветуемся с моей женушкой.
Услышав, что Фудзио — семейный мужчина, девушка немного успокоилась.
— Где ваш дом? — спросила девица, поскольку Фудзио опять собирался сесть в электричку.
— Знаешь такое красивое здание у моря за Цукуихамой? — по привычке Фудзио брякнул первое, что пришло ему на ум.
— Не знаю.
— На следующей станции выйдешь со мной, мы пройдем немного пешком. Я оставил машину на автостоянке, и если сегодня не заберу, то мне сильно влетит от жены.
Фудзио продолжал играть роль безвольного мужа, поэтому, похоже, девица и согласилась.
— Как тебя зовут?
— Каё Аоки. [31]
— Хорошее имя. Значит, мать развлекает клиентов. А в каком клубе?
— Не знаю.
— Домой поздно возвращается?
— Я уже сплю, поэтому точно не знаю, в котором часу.
— Выходит, пообщаться с матерью можешь только утром.
— И утром не получается. Я рано ухожу в школу, она еще спит.
— Ну просто замечательная семейка! — съязвил Фудзио. Но его ирония, похоже, до туповатой девицы не дошла.
31
Имя Каё буквально означает «прекрасные времена».
Когда подошла электричка, Фудзио машинально прошел вперед, в вагон. Но тут же спохватился: как бы Каё Аоки не улизнула. Однако, обернувшись, он увидел ее. Та не воспользовалась предоставившейся ей возможностью, а как ни в чем не бывало шла следом.
По
Вот когда пригодилась отдаленность автостоянки. Если бы машина была припаркована возле дома, мать, заслышав звук заводящегося мотора, могла бы заподозрить неладное. Да и старая карга-соседка тотчас бы прильнула к своему зарешеченному окну. А здесь, на безлюдной стоянке, любопытных глаз не было.
— Извини, что пришлось идти пешком, — сказал Фудзио, когда они вошли на парковку. И поглядел на небо. Луны почти не было видно, в просветах между облаками слабо мерцали звезды.
Каё Аоки ничего не ответила. Фудзио посадил ее в машину и завел мотор. Судя по всему, Фудзио извинялся напрасно, поскольку Каё упорно молчала.
— Говоришь, у тебя нет отца. А где же он? — полюбопытствовал Фудзио, трогаясь с места.
— Его нет.
— Умер? Развелся?
— Умер.
— Болезнь или несчастный случай?
— Отец много пил, и у него случился инсульт. Мать рассказывала, что когда отец умер, она вздохнула с облегчением.
— Вздохнула с облегчением?
— Его парализовало. Поэтому мать он бить уже не мог. Но язык его не слушался, и вообще он стал вроде как идиотом.
— Но ведь для твоей матери он был мужем, а для тебя — родным отцом, разве не так?
Эти твари радуются тому, что избавились от ставшего обузой человека. Совсем как Сабуро, считающий, что Фудзио лучше умереть. И вот такая гадина едет в поезде и преспокойно разваливается на сиденье, вытягивая ноги в проход, чтобы люди спотыкались о них. А если в результате у беременной женщины случится выкидыш, только и услышишь: «Могло быть и хуже».
Фудзио буквально распирало от злобы.
Довольно продолжительное время ехали молча. Дорога шла вдоль берега моря.
— Что, до Цукуихама так далеко? — осведомилась Каё. Видать, заподозрила неладное.
— Там сейчас строительные работы. Поэтому приходится делать крюк.
Какая там Цукуихама, дорога уже давно завернула к Цуругидзаки!..
— Мне только сейчас пришло в голову, что жена поднимет ужасный скандал из-за денег. Если признаться, что ты не можешь возместить ущерб за сломанное ребро, даже представить страшно, что она устроит. Я подумал, что выбрал неудачный вариант. Поэтому не лучше ли нам прямо сейчас договориться?
— Договориться… Каким образом?
— Ты же ходишь в школу высшей ступени, знаешь, наверное, что к чему. Сделаешь для меня одно приятное дельце, и тогда о деньгах речи уже не будет. Идет?
Каё, глядя на Фудзио своими сонными глазами, сказала:
— Мне все равно, но ты напишешь бумагу, что с этим покончено, и откажешься от компенсации.
Она говорила тихо и абсолютно бесстрастно. Фудзио подумал, что такой стиль поведения полностью соответствует наглому виду, с каким она выставила в проход свои ноги.