Синева небес
Шрифт:
— Это была моя машина?
— Да, он запомнил ваш номер.
Фудзио был изумлен, что этот кретин сумел показать такие чудеса сообразительности.
— Это правда? — искренне удивился Фудзио. — Не знаю, какая там могла быть травма. Но я, кажется, понимаю, зачем он запомнил номер моей машины. Наверное, он врезался в дерево, когда моя машина как раз проезжала мимо, он получил травму и, решив, что будет неплохо слупить с кого-нибудь деньги на лечение, свалил вину на меня.
— Вам не стоит лгать. Есть еще один свидетель.
— Что? Сколько же можно
— Где сейчас ваша машина? — спросил круглолицый.
— На стоянке, как всегда. У нас дома нет гаража, приходится арендовать парковку.
— Можно на нее взглянуть? Тогда все сразу прояснится.
— Ладно. Смотрите, сколько хотите. Там, вроде, никаких вмятин нет, следов столкновения тоже нет.
— А ключи?
— Ключи у меня с собой.
— Ну, что ж, придется пригнать ее сюда, чтобы мы могли произвести досмотр. Вас это не затруднит?
— Нет, нисколько. Так даже лучше. На ней я и домой вернусь. Сейчас я нарисую план автостоянки, где находится машина.
— Полицейские не имеют права сами забрать ее. Вы должны пойти вместе с нами и пригнать машину сюда.
— Правда? Хорошо, вы ведь можете и не найти стоянку. Я вас провожу в любое время. Только у меня нет с собой личной печати. [42] Ко всяким финансовым вопросам я отношусь без особого интереса.
— Ничего страшного. Вместо печати подойдет отпечаток указательного пальца левой руки.
42
В Японии для заверения финансовых, юридических и прочих документов используется не рукописная подпись, а специально изготовленная личная печать с иероглифами фамилии владельца.
— Отлично. Указательный палец левой руки у меня всегда с собой. Полицейский достал бумаги, оказавшиеся формой заявления о добровольном согласии на предоставление вещественных доказательств.
— Как все строго, — сказал Фудзио круглолицему, прикладывая к бумагам вместо личной печати свой указательный палец.
— В полиции такие порядки. Ну, поедем, — предложил полицейский и первым покинул комнату.
Фудзио вышел на площадку за зданием, сел в служебную машину, где уже находился еще один полицейский в форме.
— Да, дорожное происшествие, пусть и ерундовое, — дело серьезное, — сказал Фудзио в машине. — Нужно выяснять все обстоятельства.
Когда они подъехали к автостоянке, Фудзио сказал: «Вот она, вот», — и мельком взглянул на заднее левое колесо, но там были лишь небольшие трещинки на шине. Невозможно определить, когда они появились. Ни вмятин, ни облупленной краски — ничего такого.
Фудзио немного нервничал, поскольку осматривал машину ночью, но сейчас, при свете дня, у него отлегло от сердца. На машине нет никаких следов столкновения.
— Вы сами поведете машину, или это можно сделать мне? — спросил Фудзио, поняв, что за руль его машины сядет кто-то из полицейских.
— Не волнуйтесь.
— Ну, раз уж вещественное доказательство, вы ведите машину осторожнее, — это прозвучало как нотация, хотя на самом деле Фудзио просто хотел пошутить. — Вы сколько лет в полиции? — спросил он у круглолицего, когда они выехали со стоянки.
— Уже десять лет.
— Ого, солидный срок! Женаты?
— А вы?
— Я-то нет, но женщин не сторонюсь. Знаете ли, люди искусства пользуются у слабого пола такой популярностью, просто ужас, — хихикнул Фудзио.
— И сколько же у вас подруг?
— Сколько? Сколько же их у меня? Ну, в общем довольно много. На каждый час своя подружка.
— Но ведь бывает, что с женщиной невозможно расстаться так просто. Что вы тогда делаете?
— Это надо уметь. Я не хвастаюсь, но возмещать ущерб не приходилось.
— Значит, люди искусства именно такие?
— Вероятно, да.
— А чем занимаются ваши родители?
— У них торговое дело, продают фрукты и овощи. Эх, заехать бы домой, пообедать! Утром торопился, поэтому уже проголодался.
Но круглолицый на это ничего не ответил.
Они подъехали к полицейскому управлению Миуры и поставили машину Фудзио во внутренний двор.
— Есть охота, проголодался я, — снова заметил Фудзио, когда его отвели в ту же комнату, где он был утром.
— Хорошо. Вам сейчас что-нибудь принесут — соба или тэндон. [43]
43
Тэндон — чашка риса с овощами, морепродуктами или мясом, обжаренными в специальном кляре.
— Я соба не очень люблю, лучше тэндон.
Заплатив семьсот пятьдесят иен за тэндон, который доставили через пятнадцать минут, Фудзио в одиночестве съел его прямо в комнате для допросов.
Глядя на свою пустую тарелку, он вспомнил о том, как они с Юкико впервые ездили в ресторан, где подавали тэмпуру. Нужно, во что бы то ни стало, сообщить Юкико о том, что он был в полицейском управлении. Фудзио решил сразу же после допроса отправиться к ней и рассказать о своих злоключениях.
Пообедав и оставшись в одиночестве, Фудзио понял, что круглолицый вернется не слишком скоро, и стал рассматривать еще одну вещь, находившуюся в комнате, — календарь.
Календарь, скорее всего, был подарен на Новый год какой-нибудь фирмой. Приглядевшись, он рассмотрел надпись: акционерное общество «Строительные материалы Ямафудзи». На листке этого месяца была картинка в японском стиле, с похожими на хризантемы белыми цветами, названия которых он не знал. Оказалось, что это диморфные ноготки. Они же — африканские бархатцы.
Листая календарь, Фудзио дошел до июльской страницы. Как он и ожидал, на ней были вьюнки, чрезвычайно похожие на те синие цветы, что росли в садике у Юкико.