Сингулярность 2.0. Биотех

Коллектив авторов

Она перевела дух и добавила на тон ниже:

– К слову о цене, которую нужно платить за все. Вы, модлы, получили готовенькое счастье, ничего для этого не совершив.

Ким был слишком впечатлен рассказом Рины, чтобы обратить внимание на фразу о готовом счастье.

– А ты сказала папе?

– Ага. И он ответил, что надо

терпеть, что мама лучше знает и что большая наука всегда требует больших жертв. И маме доложил о нашем разговоре. И с меня на три дня сняли экзоскелет, так что я даже сходить в туалет сама не могла. Вот такие у меня родители.

Жесткая спина апельсинового экзоскелета не помешала Рине тоскливо ссутулиться. Девочка бросила карандаш на пол и держала над ним ладонь, будто укрывая от чего-то. Ким опустошенно следил за ней и вдруг вздрогнул. Карандаш вибрировал. Почти незаметно, но он дрожал и по миллиметру двигался против часовой стрелки. Ким подобрался и шепотом, будто не хотел напугать карандаш, позвал:

– Рина!

– Видите? – Девочка подняла на Кима загоревшиеся глаза, и карандаш тут же замер.

– Вижу. Как ты это делаешь?

– Сама не знаю толком. Мама говорила, это связано с биоэлектричеством и ритмами мозга. Альфа, тэта, мю, еще какими-то. В отличие от вашего эмрапида мамин препарат их усиливает по возрастающей. Теперь-то вы мне верите?

– Я не говорил, что не верю.

– Вы поможете мне? Пожалуйста!

– Что нужно сделать?

Рина вскочила, и карандаш отлетел под стол.

– Смотрите, вот четыре пробирки. Это последовательные инъекции. Внутривенно. Я сама заряжу инжекторы, вы просто приставите их к нужному месту. Надо будет подготовить аппарат искусственной вентиляции легких, ну, на всякий случай.

Она заметалась по лаборатории, хлопая дверцами шкафов. Потом вручила ему электронный ридер.

– Это инструкции к оборудованию, вы быстро разберетесь, вы же модл. Вникайте, я сейчас.

Пока

Ким читал, Рина куда-то сбегала и вернулась, хихикнув:

– На всякий случай. А то я много сока выпила. Вникли?

– Да.

– Супер.

Она забралась на кушетку и стала ослаблять крепления экзоскелета на ступнях.

– Рина, что ты делаешь?

– Вены от постоянных уколов совсем спрятались. Только периферийные доступны.

Ким вздохнул, пытаясь притушить негодование. Он не мог понять мотивацию матери Рины. Как, а главное, ради чего можно было так довести ребенка, чтоб тот радостно ждал инъекций и рассуждал о непригодности крупных вен?

– Это больно?

– Не знаю, – Рина снова хихикнула, – первый так себе, а следующие я не помню.

– Как – не помнишь?

– Я после первого теряю сознание примерно на пять минут. Это нормально, не переживайте. Если бы не первый укол, я сама давно бы уже все сделала. Но сложно колоть себя, если ты в отключке. Готовы?

– Ну… наверное. А ты?

– Давно. Давайте.

Ким разложил четыре инжектора на столике рядом с кушеткой и взял Рину за руку. Она крепко сжала его пальцы.

– Ты уверена?

– Еще как!

– Ну, надеюсь, я правильно прочитал все инструкции.

– Ким? – Рина повернула к нему лицо.

– Да?

– У вас есть дети?

– Нет.

– Зря. Вы были бы классным папой.

– Спасибо.

– Это вам спасибо, – прошептала она и закрыла глаза.

Ким аккуратно высвободил свою руку и, согласно инструкции, сделал все четыре укола через обозначенные интервалы времени. Рина, как и предупреждала, после первой инъекции потеряла сознание. Ким засек пять минут и сел рядом с кушеткой, без помех разглядывая каждую черточку бледного лица. Рина вырастет красавицей, подумалось ему. И это была последняя его спокойная мысль.

Конец ознакомительного фрагмента.